брезгливо скривила губки.
– Они к тебе приставали?
– Один из них. Симпатичный такой. Сначала вежливо подкатил, о революции говорил, о Майдане, об Украине, которая, скоро станет Европой, и даже лучше, потому что они за это борются. Приглашал на Майдан, затем к себе в комнату. Я, конечно, отказалась. А он, видимо не привык к отказам, в нахальную полез под халат – ну и я в нахальную: залепила пощечину и сказала, что «майдан» и его побратимов видела в гробу, в белых тапочках. Я страшно не люблю нахальных приставал! Зря сказала. Он разозлился, обозвал меня москальской гнидой, и сказал, что хочет попробовать моего комсомольского тела, и…
Вера перевела дыхание, будто готовясь сказать самое неприятное:
– … и если я прямо там, в туалете… ну это… у него, то он меня все равно найдет, поскольку очень скоро настанет их власть, и мне придется, перед тем как меня повесят, делать… не только ему, но и всем его товарищам.
* **
Горячая волна ударила мне в голову!
Пекучий клубок ненависти подступил к горлу, забил дыхание!
Я злорадно осклабился, выбирая страшную месть.
«Будет тебе, козаче, комсомольское тело…».
Уже начал подбирать слова, чтобы сформулировать страшное ЖЕЛАНИЕ, ничего не упустить… Но вспомнил.
Я вспомнил, о чем условился с Велиалом; как поменял всемогущество на свободу; как зарекался больше не загадывать.
«А без магической помощи, я ничего тому нацисту не сделаю. Он мне сможет, а я ему нет. Велиал о таких рассказывал – это боевые дружины зомбаков, их в специальных лагерях обучают».
– Не бойся, – сказал Вере притворно-спокойным голосом, хоть у самого в груди клокотало. – Они тебя не тронут. Есть же закон, наконец. Напишем заявление в милицию.
Глава вторая
23 – 24 января 2014 года
***
От несусветной лжи самому было противно.
Я прекрасно понимал, что обычным человеческим способом, без помощи Велиала и загаданных ЖЕЛАНИЙ, я Веру защитить не смогу.
«Какая, к черту, милиция?! Она себя защитить не может…
В том шабаше запущены ТАКИЕ механизмы, задействованы ТАКИЕ силы, которые, если стать у них на пути, раздавят меня, Веру, пятого, десятого, как песчинку.
И ребята-зомбаки в общежитии – винтики единого механизма; управы на них не найти».
– Теперь, уже, не найти, – прошептал я в голос.
Вера подняла на меня удивленные глаза.
– Зато мы свободные, – я бесшабашно подмигнул, ободряюще улыбнулся.
И в этот миг явственно мне представилось, от ЧЕГО я отказался и ЧТО потерял вместе с расположением Велиала.
***
Вера прижималась ко мне, будто искала защиты. Она мне верила.
«Пусть считает меня сильным. Хоть теперь я слабый и беспомощный. Зато, надеюсь, вольный, как птица…».
