и переструктурировать свои отношения с той частью окружающего мира, которая находится в их поле зрения[5]. Они слипаются с другими в своей социальной жизни, сливаются с ощущениями и эмоциями психической жизни другого: они боятся любого проникновения, будь то визуальный или половой контакт (Anzieu, 1987а, p. 35).
Эго и кожные заболевания
Согласно Анзьё, кожные заболевания сохраняют тесные отношения с нарциссическими неудачами и структурной недостаточностью Эго. Прежде всего возможно уравнивание отношений функций Эго с мыслями, с одной стороны, и отношений функций кожи с телом как таковым. Затем возможно еще одно уравнивание – Эго и кожи, в результате чего сбой в любой из функций Эго сопровождается заболеваниями кожи, нанесением татуировок или надписей на ней. Наконец это уравнивание может быть настолько однозначным, что углубление изменений Эго пациента может приводить к более глубоким и более серьезным кожным заболеваниям.
Анзьё задается вопросом, не являются ли кожные заболевания следствием чрезмерности или недостаточности контакта с матерью на ранних этапах жизни (Anzieu, 1987а). Исходя из своего опыта работы с дерматологическими больными, он утверждает, что некоторые кожные заболевания, по-видимому, связаны с чрезмерной стимуляцией, другие же – с недостаточной стимуляцией. Адресуясь к Шпитцу, он также задается вопросом, не является ли функцией экземы обеспечение больного теми стимулами, которых ему не хватало в детстве или, может быть, она скорее представляет собой форму просьбы эти стимулы предоставить.
Он приходит к выводу, что во всех случаях главной осью является запрет на прикосновение. С одной стороны, избыток материнской заботы может быть навязчивым и опасным, поскольку разрушает и преступает запрет на прикосновения, необходимые ребенку для того, чтобы он имел возможность формировать экран от возбуждений и оборачивать себя психически. С другой стороны, отсутствие материнской ласки и заботы может рассматриваться как эквивалент чрезмерного, неистового и преждевременного запрета на слияние с телом другого человека.
К такому восприятию дерматологических пациентов был добавлен тот факт, что Анзьё анализировал пограничных и нарциссических пациентов, уверенных в собственной идентичности и во многом похожих на дерматологических пациентов. Из всего этого он заключил, что серьезность изменений на коже (которая определяется ростом сопротивления со стороны больного человека к фармакологическим и психотерапевтическим методам лечения) связана с количественной и качественной важностью нарушений Эго-кожи (Anzieu, 1987а, p. 46).
Он также коснулся проблемы патомимии[6]. По этому вопросу он ссылается на состояния, характеризующиеся поражениями кожи, вызванными самоповреждением и стремлением имитировать болезнь ради получения выгоды, хотя в ряде случаев единственная выгода, похоже, сводится всего лишь к обретению статуса больного.
Когда он говорит о реструктуризации их отношений с обозреваемым внешним миром, это не следует понимать как преобладание образа над понятиями и абстракциями вещей, речь идет всего лишь о скопической версии тех же самых вещей. Вместо этого автор указывает на получение доступа к концептуальному взгляду на вещи и на психическую реальность.
Патомимия (
