морфологического сходства при базовых биохимических различиях – поразительно интересная тема для исследования. Тех данных, которые я собрала с момента высадки, хватит на работу для поколений ученых, а ведь я только по вершкам поскребла.
– Так что там с ресурсами? – напомнил Холден. – Каких ресурсов вам не хватает?
– Дело не в тех, которых нам не хватает, – махнула рукой Элви, – а в тех, которые есть в нас. С точки зрения местной среды, мы – пузыри с водой, ионами и высокоэнергетическими молекулами. Мы не совсем во вкусе местных едоков, но рано или поздно кто-то найдет способ нас использовать.
– Вроде вирусов? – спросил Холден.
– Вирусы похожи на нас гораздо сильнее, чем то, что мы нашли здесь, – сказала Элви. – В вирусах есть нуклеокислоты, РНК. Они эволюционировали вместе с нами. Когда здешние существа придумают способ добраться до наших ресурсов, это будет больше похоже на добычу руды.
На лице Холдена проступило отчаяние.
– Добыча руды… – повторил он.
– У нас преимущество во времени, потому что наша биосфера старше. Насколько мы можем судить, здешняя эволюция началась примерно полтора-два миллиарда лет назад. У нас фора в добрый миллиард лет. И некоторые наши стратегии вполне способны оказаться действенными против их. Если мы сумеем вырабатывать антитела против местных протеинов, то сможем бороться с ними, как с обычной инфекцией.
– Или не сможем, – вставил Фаиз.
– Я прилетела сюда, согласилась на эту работу в том числе и потому, что мы должны сделать все правильно, – сказала Элви, замечая, с каким напором звучит ее голос. – Мы собирались создать герметичную среду. Купол. Собирались исследовать планету, учиться у нее и отвечать за то, что мы с ней делаем. РЧЭ прислала ученых. Исследователей. Знаете, сколько у нас квалифицированных специалистов по консервации и охране среды? Пятьдесят шесть. Пятьдесят шесть человек!
Она говорила громче, чем хотелось бы, размашисто жестикулировала, и голос дрожал от волнения. Неправдоподобно голубые глаза Холдена смотрели на нее, его внимание она ощущала на себе, как лучи света. Умом Элви понимала, что происходит. Ей страшно, ей больно, она винит себя за то, что Рив и его люди попали в беду. Как она ни старалась об этом забыть, внутри все кипело. Говорила она о биологии и о науке, а подразумевала: «Помоги мне! Все идет не так, и никто не может мне помочь. Никто, кроме тебя».
– Только до вашего прилета здесь уже была колония, – сказал Холден. Голос мягкий, как перышко. – Причем колония людей, у которых есть очень веские причины не доверять корпорациям. И властям.
– Здесь на вид все спокойно, – продолжала Элви. – И красиво. Здесь и в самом деле так. И эта планета могла бы научить нас такому, что нам и не снилось. Но что-то пошло не по плану.
– Она права, – вздохнул Фаиз. – То есть мне не меньше других хотелось бы обсуждать литий, моральное право и юридические аспекты. Но Элви все говорит верно насчет того, как жутко выглядит этот мир при ближайшем рассмотрении. У него имеются очень опасные грани, которым мы пока не уделяли
