на синее небо, огненное солнце. – Я готов сделать все, что только можно.
– Стоит новости разойтись, как поднимется Воинство Христово. – Генерал Скавино повышает голос, генерал Скавино встает, опирается руками о подоконник. – Эти столичные стратеги сочиняют за своими письменными столами свинство, а расхлебывать кашу придется генералу Скавино.
– Поверьте, я с вами полностью согласен, – молит капитан Пантоха и потеет так, что намокают рукава мундира. – Я не просил этого назначения. Оно так непохоже на то, чем я всегда занимался, что не знаю, справлюсь ли.
– Из дерева было ложе, на котором отец с матерью соединились, чтобы зачать тебя, и дерево было под той, что дала тебе жизнь, когда в муках раздвинула ноги, чтобы произвести тебя на свет, – грохочет и завывает где-то наверху, в темноте, брат Франсиско. – И дерево ощущало ее тело, дерево окрасилось ее кровью, напиталось ее слезами, увлажнилось ее потом. Дерево священно, дерево дает нам здоровье и силу. Братья! Сестры! Следуйте мне, раскройте объятья!
– В эту дверь войдут десятки людей, кабинет засыплют протестами, коллективными письмами, анонимками. – Отец Бельтран распаляется, отец Бельтран ходит взад-вперед по кабинету, раскрывает и закрывает веер. – Вся Амазония встанет на дыбы, и все будут думать, что автор скандала – генерал Скавино.
– Я уже слышу, как этот демагог Синчи станет изрыгать в микрофон клевету по моему адресу. – Генерал Скавино оборачивается, меняется в лице.
– Я отдал распоряжение, чтобы рота действовала в строжайшей тайне. – Капитан Пантоха отваживается снять фуражку, провести платком по лбу, промокнуть глаза. – И я ни на минуту не ослаблю внимания, мой генерал.
– А как унять людей, какого черта тут можно придумать? – Генерал Скавино кричит, генерал Скавино ходит вокруг стола. – Они там, в Лиме, подумали, какую роль придется играть мне тут?
– Если хотите, я сегодня же попрошу перевода в другое место, – бледнеет капитан Пантоха, – лишь бы доказать вам, что лично мне нет никакой корысти от роты, от Роты добрых услуг.
– Надо же, какой эвфемизм подыскали эти гении. – Отец Бельтран, стоя к ним спиной, щелкает каблуками, отец Бельтран смотрит на сверкающую реку, на хижины, на поросшую деревьями долину. – Добрые услуги, добрые услуги.
– При чем тут перевод? Не пройдет и недели, как мне пришлют другого интенданта. – Генерал Скавино снова садится, генерал Скавино опять берется за вентилятор, вытирает лысину. – От вашего поведения зависит честь сухопутных войск. Одно неверное движение – и вулкан проснется.
– Вы можете спать спокойно, мой генерал. – Капитан Пантоха выпрямляется, капитан Пантоха отводит плечи назад, ест глазами генерала. – Больше всего на свете я уважаю и люблю армию.
– Лучшая услуга армии – держаться вам от нее подальше. – Генерал Скавино смягчает тон, генерал Скавино строит любезную мину. – По крайней мере, пока будете командовать этой ротой.
– Простите, –
