признать недостаточной. Существует еще и третий, более высокий «этаж» суверенитета, когда ядерный суверенитет обеспечивает не только автономию внутриполитического режима в той или иной стране, но и какое-то количество других режимов в ориентированных на ядерного суверена неядерных странах. По отношению к ядерному суверенитету Франции, являющемуся только французским, ядерный суверенитет США находится на более высоком этаже, так как является источником суверенитетов для десятков стран, непосредственно входящих в американскую систему. С другой стороны, суверенитет Испании или Японии существует лишь постольку, поскольку обеспечивается американским ядерным щитом. Соответственно такой суверенитет является не собственным, а делегированным: подобно тому, как римский папа в Средние века присылал из Рима короны королям тех или иных стран, так и сейчас признание того или иного режима со стороны США является одновременно взятием ответственности за обеспечение его суверенитета. Ядерным странам, безотносительно к тому, входят они в американскую систему или нет, дожидаться такого признания не обязательно. Но их самостоятельность распространяется только на них самих и больше ни на кого. Они не могут становиться источником легальности других, внешних для себя режимов. Скажем, Пакистан и Израиль имеют бомбы – но из этого не следует, что их санкции достаточно для того, чтобы мир признал законное право афганского или ливанского режимов, если таковые сменятся и будут признаны этими ядерными державами. Таким образом, в современном мире существует три типа суверенитетов: делегированный (неядерный), собственный (ядерный) и абсолютный (т. е. обладающий правом делегирования суверенитета другим).
В современном мире существует три типа суверенитетов: делегированный (неядерный), собственный (ядерный) и абсолютный (т. е. обладающий правом делегирования суверенитета другим).
Архитекторы нынешней миросистемы, члены «ялтинской тройки», предполагали, что функцию гаранта всех без исключения национальных суверенитетов будет выполнять ООН. Но ООН так и не стала самостоятельной системой, со временем превратившись в переговорную площадку, где крупнейшие ядерные суверены согласовывали свои позиции, добиваясь баланса интересов. Сегодня, когда не только статус, но и само будущее ООН является предметом дискуссии, она не выполняет даже роль переговорной площадки. Силовое обеспечение играет здесь не последнюю роль: архитекторы ООН (строившие что-то типа мирового правительства) предполагали, что подчиняющиеся ООН вооруженные силы станут наиболее мощными на планете, однако сегодня можно считать, что таких сил у организации попросту нет, так как «голубые каски» ООН не участвуют в боевых действиях. Иначе говоря, сегодня суверенитет «от ООН» – это не более чем ширма для каких-то других моделей суверенности. В первую очередь это справедливо для США. В то же время монопольным гарантом суверенитета многих постсоветских режимов все еще является Россия; есть в мире и другие «ядерные» гаранты.[13] Нетрудно
В.В. Путин. Послание-2004. См. стр. 174–175
