к евреям, и как изложение еврейских просьб русскими бюрократами в привычных для последних риторических формах.
Особый случай представляют собой еврейские прошения и проекты. Весьма важной задачей при работе с источниками этого типа представляется выявление соответствий между русскими и еврейскими терминами, использовавшимися для обозначения реалий еврейской жизни. В этом отношении, например, примечательна терминология проекта Маркевича 1820 г. Погребальное братство («хевра кадиша») обозначается как «товарищество похоронов (sic!) и могилокопателей»[105], глава хевра кадиша – габай – фигурирует как «настоятель»[106], в то время как еврейские представители именуются сразу двумя терминами: еврейским и русским: штадланы-«зачинщики», депутаты-«мешулахим»[107]. В проекте Г. И. Гиршфельда из Митавы (1825 г.) упоминаются совершаемые раввинами «духовные требы»[108]. Аналогичным образом, раввины обозначены как «духовенство веры нашей»[109] в более раннем документе: прошении «поверенных белорусского еврейского общества» Ц. Файбишовича и А. Еселевича в 1785 г. Назвать раввинов «духовенством» означало приравнять их к хорошо знакомому властям и совершенно по-иному организованному сословию. Примечательно использование в делопроизводственных документах термина «еврейские общества» как в качестве синонима кагала, так и для обозначения зачастую оппозиционных по отношению к кагалу обществ (хеврот). Также следует отметить отсутствие четкой терминологической дифференциации между понятиями «поверенные» и «депутаты». Одни и те же лица могли в одно и то же время обозначаться обоими терминами[110].
Содержание и оформление документов во многом диктовались формальными требованиями и предпочтениями адресатов. К тому же нанятый тем или иным евреем-просителем писарь (русский или поляк) мог выступать в качестве соавтора (а то и основного автора документа) – человека, который «сие прошение со слов просителя (по словам точным просителя) сочинял и переписывал» (типовая формула). Однако в нашем распоряжении имеются и документы, в которых такое указание отсутствует, и документы, собственноручно написанные евреями на русском языке.
Для выражения своих требований еврейские лидеры использовали два основных стилистических модуса, совпадавшие с приемами господствовавших литературных течений того времени. Первый комплекс риторических приемов связан с официальной и «патриотической» риторикой, использует идеи служения государству.
«Служба» на «благо Отечества» ассоциировалась в еврейских прошениях с поставками для армии и разведкой. Однако наиболее полное выражение темы «службы» мы находим в текстах, описывающих деятельность еврейской депутации при различных административных структурах. Депутаты, очевидно воспринимая себя в качестве государственных
Гиллель Маркевич и его проект еврейской реформы. / Публ. О.Ю. Минкиной // Архив еврейской истории. М., 2005. Т. 2. С. 350.
Там же. С. 351.
Там же. С. 342.
Проект Г.И. Гиршфельда, поданный министру финансов Е.Ф. Канкрину 10 августа 1825 г. – РГИА. Ф. 560. Оп. 1. Д. 513. Л. 68.
Прошение поверенных белорусских евреев Ц. Файбишовича и А. Еселевича Екатерине II. – РГАДА. Ф. 248. Оп. 65. Д. 5793. Л. 12 об.
Начальник Главного Штаба И.И. Дибич – управляющему Министерством внутренних дел В.С. Ланскому. 22 июня 1826 г. – РГИА. Ф. 1286. Оп. 4. Д. 349 а. Л. 265. Фигурирующий в остальных документах как «депутат» Зонненберг именуется здесь «поверенным от евреев». Прошение поверенных Рижского еврейского общества С. Фридберга и Г. Гамбургера министру финансов. 25 июня 1825 г. – РГИА. Ф. 1286. Оп. 4. Д. 349 а. Л. 23–26; Прошение С. Фридберга Четвертому еврейскому комитету. 10 июня 1826 г. – Там же. Л. 83–84. В первом случае Фридберг именовал себя «поверенным», во втором – «депутатом».
