и Винсента – работая в госпитале, она вдоволь насмотрелась на таких, как он. Лечить тело непросто, но куда сложнее исцелить душу – это долгий, медленный и не всегда увенчивающийся успехом процесс. И кто ее за язык тянул? Сперва рассказала ему о том, как ей нравится подсматривать за чужими жизнями, затем полезла со своим сочувствием, и теперь Винсент наверняка решит, что она вплетет это в одну из своих книг. Неужто он и в самом деле думает, что она способна на такую подлость?
Возможно, ей следовало дождаться утра, думала Анна, поднимаясь по лестнице. Но она понимала, что не уснет, не объяснившись с ним.
– Винсент, я…
Захваченная размышлениями, Анна забыла постучать и, распахнув дверь, застыла на пороге, увидев его сидящим на постели и зажимающим в руке шприц.
Глава 6
Они испуганно смотрели друг на друга, и наконец Анна осторожно ступила в комнату.
– Что это? – спросила она, сощурившись.
– Обезболивающее, – бросил Винсент, готовясь воткнуть иглу в руку.
– Подождите… – Анна проворно подскочила к нему и села рядом. – Вы наркоман? – спросила она с подозрением.
Он мрачно усмехнулся:
– А сами-то как думаете? Кто у нас тут знаток человеческих душ? Вот и скажите, к каким выводам вы пришли.
За год, проведенный на фронте она повидала достаточно зависимых, чтобы определить у человека это пагубное пристрастие, и Винсент не был похож на морфиниста.
– Нога? – спросила она и ненавязчиво отвела в сторону его руку с зажатым шприцем.
Лицо Винсента немного смягчилось. Он кивнул.
– Раньше было легче. В Ливерпуле мне вообще не нужна была эта дрянь, – процедил он и злобно покосился на лекарство. – Врач говорит, что всему виной проклятая сырость.
Новая вспышка боли вгрызлась в нерв, и Винсент отвернулся, чтобы Анна не увидела выступивших на глазах слез, но все же положил шприц на тумбочку.
– Вы знаете, чем грозят такие инъекции?
– Уж поверьте, – угрюмо бросил он, – но, я думаю, что и вы знаете, какой невыносимой может быть боль.
– К сожалению, да, – сухо сказала Анна и, спеша отогнать тяжелые воспоминания, сменила тему: – Если позволите, могу осмотреть вашу ногу.
Винсент поднял голову и усмехнулся:
– Боюсь, для этого мне придется снять штаны.
Но Анна лишь фыркнула:
– За полтора года я увидела больше раздетых мужчин, чем любая проститутка за целую жизнь.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Интересно, чтобы сказала на это ваша матушка? – спросил он, пока расстегивал ремень и снимал брюки.
Анна видела, что каждое движение причиняет ему боль, и, присев на корточки, помогла избавиться от штанов. Никакого смущения она не испытывала – во-первых, Винсент был все же не совсем раздет, а во-вторых,
