улыбнулась Анна, когда рассчиталась с носильщиком. – Надеюсь, это не доставило вам больших неудобств.
– Пустяки, – отмахнулся Чейз, – люблю иногда прокатиться ночью, а тут как раз случай представился.
Они вышли на свет, и она наконец смогла разглядеть его получше. Высокого роста, черноволосый, с карими глазами и неплохо сложенный, чего не скрывал даже светлый костюм-тройка, дорогой, но явно больше, чем следует. Твидовый жилет был застегнут на все пуговицы, галстук безупречно отглажен и завязан под самое горло. Очевидно, по роду занятий мистер Чейз хотел казаться солиднее, но этот строгий наряд лишь сильнее подчеркивал молодое, почти юное лицо. Исключением были глаза. Несмотря на улыбку, он глядел исподлобья, настороженно и будто бы даже с грустинкой. Так смотрят люди, которым пришлось многое пережить.
– О… – Анна посмотрела на груду вещей только сейчас поняла ошибку, которую допустила.
Она отпустила носильщиков, забыв о том, что багаж надо еще погрузить в машину.
– Я донесу. Здесь недалеко.
Мистер Чейз ловко подхватил два ее чемодана, Анна же понесла саквояж и дорожную сумку.
Вокзала как такового в Тэтфилде не было – одноэтажное здание из красного кирпича служило и станцией, и залом ожидания. Чуть поодаль стояла двухэтажная будка смотрителя. Они миновали арку и оказались на старом выщербленном плацу, что заменял парковку. В самом его конце, под фонарем Анна увидела автомобиль.
Уложив чемоданы и сумки на заднее сиденье, Винсент открыл ей пассажирскую дверь.
– До гостиницы отсюда минут пятнадцать, – сказал он, заводя мотор. – Вечером опять шел дождь, и дорогу размыло, так что нас немного потрясет. – Он немного виновато улыбнулся.
Ухабы волновали Анну в последнюю очередь. Ее клонило в сон, но вместе с тем она ясно ощущала, как нарастает тревога – прежде она никуда не отправлялась в одиночестве. Прошлое осталось в Лондоне, а что впереди – неизвестно.
– С домом все очень плохо, да? – Анна спросила об этом больше для того, чтобы нарушить молчание.
– Ну… в целом, да, – Винсент качнул головой, – но несколько комнат вполне пригодны для жилья.
Еще по дороге к машине она отметила его выправку и четкую строевую поступь, а увидев кожаные армейские перчатки на приборной панели, поняла, что перед ней бывший военный. Сколько же ему лет? Мистер Чейз выглядел даже моложе ее Уильяма, а тот ушел на фронт, едва отметив двадцать третий день рождения.
Воспоминания о муже отозвались болью, и Анна переключила внимание на дорогу, если это слово вообще было применимо к размытой грунтовой тропе с ямами через каждые несколько метров. Фары выхватывали из темноты черные лужи и стволы деревьев, живым коридором выстроившиеся по обеим сторонам дороги. Наверху застыл меж ветвей серебряный диск луны.
– Да, ночью здесь жутковато, – усмехнулся Винсент, заметив выражение ее лица, – но для вас это, наверное, то, что
