гораздо мельче целой страницы. Они разлетелись во все стороны. Чуть погодя ребята вернулись к месту аварии и стали глядеть под лавками, под ящиками. В одном месте Полкан увидел узкий желтый уголочек. Его осторожно вытащили и стали рассматривать. Уголок похож на осенний лист, морщинистый и желтый. Ребята видели старые листья. Но на них еще не было букв.
Буквы пишут на бумаге, часто они там есть сразу. Еще в апреле Балтик сообразил, что из букв складываются слова, которые все говорят. Полкан долго-долго лез под руку Нестерову, стараясь понять, какие бывают буквы; но он не знал, как они звучат. Нестеров его прогнал. Но буквы можно видеть и в другом виде, когда они уже есть на бумаге. Желтый лоскут полон разнообразных символов и черточек. Их как будто не слишком много. Но каждый символ обозначает что-то свое.
Ребята заметили, что в процессе письма люди иногда вслух произносят то, что они пишут.
Следовательно, учиться можно так: услышать слово и запомнить, как оно выглядит. Правда, все равно непонятным остается смысл отдельных изображений-букв. Нужно найти не очень длинное слово, чтобы совпадало число звуков и букв.
Это позволило Балтику узнать как пишется слово «курс». Нестеров говорил команде о навигации, и написал «Курс» на доске, перед этим сказав.
– Так. Курс.
Он вывел 4 буквы – ровно столько, сколько звуков. Балтик изо всех сил их рассматривал, и запоминал, сравнивал их изображения с теми, что были в газете, но не мог найти там ничего похожего. Все же он запомнил то, что написал Нестеров.
Потом Полкан увидел слово «дурак». На политзанятиях некоторые писали друг другу записки, не относящиеся к теме; иногда попросту ругались. Потом часть записок неизменно падала на пол. Полкан влез в комнату, услыхал то самое слово, и увидел, как оно на него падает. Он схватил бумажку и убежал. Все думали, он станет с нею играть. Однако Полкан бережно спрятал «слово» в надежном месте, а потом они с Балтиком его рассматривали. И искали похожие символы.
Выбранный метод был довольно сложным, поскольку надо услышать то самое слово, которое будет записано. Ребят щелкали по ушам, когда они почти запрыгивали на стол в поисках букв. Они тыкались носами в бумагу и их постоянно отгоняли. Кроме «К», «Р» и «У» им пока ничего не удалось разузнать; однако это уже кое-что. «Р», «К» и «У» довольно часто бывают в газетах, но даже команда перестала их читать. «Комсомолец» наконец-то достиг Приморья.
В приморских лесах началась охота на птиц и на лис. Последних Нестеров запрещал трогать напрямую – Полкан с Балтиком просто загоняли желто-рыжих в нужное место, не хватая. Птицу они вполне теперь могут схватить. Сквозь чащу проламывался очень толстый тип с черно-красным оперением. Его догнали. «А, попался вредный гусь», думал Полкан, вспоминая надменного тупика, хотя, конечно, это был не тупик, а некто совсем другой. Но крайне важный и упитанный. Поэтому Полкан доволен крайне. Ему и Балтику удается теперь ловить даже мелких уток! К ним крадешься, пока те сидят, не видят, потом
