только что от Зиновьева. Вот что он сообщил мне по поводу этой охоты: к четырем часам надо быть готовым и уже отобедать; косули будут несомненно, лоси тоже, но не в таком количестве… Итак, приветствую вас и до свидания. «Che quereis Panchito» (слова испанской песни, П. Р.) неотступно преследует меня со вчерашнего вечера. Это – прелестная вещь, а ваша жена было бы неверно сказать – величайшая, она, по моему мнению, единственная певица в дольнем мире». В этом письме в полной мере высказано восхищение, которое вызывало в душе Тургенева пение Полины Виардо, для него она – «единственная певица в дольнем мире».
А 1 ноября 1843 года, утром, в доме на Невском, против Александрийского театра, Тургенев познакомился и с самой певицей. Полина Виардо позднее так вспоминала об этой первой встрече с Тургеневым: «Мне его представили со словами: «Это – молодой русский помещик, славный охотник и плохой поэт».
В лице Тургенева Полина Виардо встретила молодого красивого восторженного поклонника, который был для нее готов на все, и она, как «дьявольски умная» женщина это оценила и применила с пользой для себя. Ведь она была известна своим высказыванием: «Для того, чтобы женщина пользовалась успехом она должна придерживать около себя и совершенно ненужных поклонников, просто для стада». Вот одним из этого многочисленного стада в начале отношений и был для нее Иван Тургенев. Он преклонялся перед певицей и не жалел для своей любимой ничего, а дать он мог довольно много. Это не только связи в высшем петербургском обществе, но и реальная помощь в изучении русского языка, оттачивании произношения, выборе романсов для исполнения.
Для успеха своих выступлений в России Полине Виардо недоставало знания русского языка, а между тем, по желанию московской публики, ей предстояло петь на сцене русские песни и романсы. Тогда Иван Сергеевич предложил ей свои услуги. В качестве учителя русского языка он почти ежедневно являлся к ней на урок. Варвара Петровна с неудовольствием и досадой выслушивала похвалы своего сына г-же Виардо, его увлечение могло нарушить ее планы в отношении его женитьбы…
Известно, что именно исполнение русских романсов, которые певица в скором времени включила в свою концертную и оперную программы, во многом способствовало ее шумному успеху в России. Поэт и друг Тургенева Афанасий Афанасьевич Фет вспоминал: «Прочитавши объявление о концерте, в котором, кроме квартета, было несколько номеров пения мадам Виардо, мы с сестрою отправились в концерт… Во все время пения Виардо Тургенев, сидящий на передней скамье, склонялся лицом на ладони с переплетенными пальцами. Виардо пела какие-то английские молитвы и вообще пиесы, мало на меня действовавшие как на не музыканта. Афиши у меня в руках не было, и я проскучал за непонятными квартетами и непонятным пением, которыми видимо упивался Тургенев. Но вдруг совершенно для меня неожиданно мадам Виардо подошла к роялю и с безукоризненно чистым выговором запела: «Соловей мой, соловей». Окружающие нас французы громко аплодировали, что же касается до меня,
