не удосужилась переодеться или причесать волосы, что обязательно сделала бы в Нью-Йорке. Натянула джемпер, сунула ноги в темно-зеленые резиновые сапоги, которые нашла в чулане, и вышла на улицу.
Как ни странно, в прогулках по вязкому песку есть нечто целебное; видимо, ощущение хлюпающей под ногами жижи посылает мозгу сигнал, что можно немного расслабиться. Именно это я и сделала тем утром. Даже не отругала себя, когда вновь подумала о Джоэле, перебирая в памяти подробности прошлой жизни, просто наступила на пустой крабий панцирь и раздавила на тысячу кусочков.
Я подняла камешек и изо всех сил кинула в воду. «Черт! Ну почему у нас все так закончилось?» Я подбирала камень за камнем и злобно швыряла в залив до тех пор, пока не устала и не села на выброшенную на берег корягу.
– Если так бросать, камень никогда не отскочит.
Я вздрогнула от неожиданности, услышав мужской голос. Ко мне неторопливо шел Генри. Неужели наблюдал, как я психую? Сколько времени он уже здесь?
– О, привет, – смущенно пробормотала я. – Просто я…
– Пускаете по воде «блинчики», – кивнул он. – Дорогуша, у вас ужасная техника.
Генри подобрал тонкий плоский камешек, поднес к глазам и внимательно изучил со всех сторон.
– Да, этот подойдет. – Он повернулся ко мне. – Держите камень вот так, потом плавно отводите руку и кидаете.
Камешек взлетел над берегом, коснулся воды и шесть раз отскочил от ее поверхности.
– Черт! Теряю форму. Позорище!
– Разве шесть мало?
– Вообще-то, да. Мой личный рекорд четырнадцать.
– Правда? Не может быть.
– Разрази меня гром, если я вру. – Генри перекрестил сердце как одиннадцатилетний мальчишка-скаут. – Когда-то я был чемпионом острова по пусканию блинчиков.
Я не смогла сдержать смех.
– Здесь есть такие соревнования?
– Конечно. А теперь ваша очередь.
Углядев на песке подходящую гальку, я подняла ее и приготовилась к броску.
– Ну, была не была!
Камень шлепнулся в воду и утонул.
– Видите? Я безнадежна.
– Ничего страшного, надо немного потренироваться, и все.
Я улыбнулась. Иссохшее морщинистое лицо Генри напоминало старую книгу в потертом кожаном переплете. Но вот глаза… они рассказали, что где-то под глубокими морщинами скрывается молодой человек.
– Не хотите ли выпить со мной чашечку кофе?
Сверкнув глазами, он показал на белый домик над береговой дамбой.
– С удовольствием.
Мы поднялись по бетонной лестнице к заросшей мхом дорожке из шести каменных плит, что привела нас к дому, под тень двух огромных старых кедров, которые словно стражники стояли у входа. Генри открыл дверь. Ее скрип почти заглушил чаек, когда те снялись с крыши и, неодобрительно крича, полетели к воде.
