начинала привыкать. Безумный темп был частью натуры Егора. Частью его, но не этого дома.
Марина огляделась.
Большая, забитая книгами квартира как будто уравновешивала собой стремительный характер хозяина. Что-то теплое разливалось внутри. Марина очень боялась ошибиться в предчувствиях. В том, что это начало ее новой жизни. Жизни необычной, но безумно интересной.
Хлопнула входная дверь. Хозяин вернулся…
Дом ожил, поменял оттенок с мило-приветливого на торжественно-строгий. Эти ощущения удивили и развеселили Марину не меньше, чем возвращение Егора. Она вышла в коридор и тут же, не говоря ни слова, быстро прижалась к нему.
Егор, улыбаясь, следил за дорогой. Они торопились в больницу: он на работу, она к маме.
– Какие планы на праздники?
– Не знаю… Пока никаких. Мне как-то тревожно. Может быть, из-за мамы?
– Не переживай. Все будет хорошо. Могу, кстати, предложить новогоднюю ночь в компании скучных зануд-медиков… или у тебя другие мысли?
– Я согласна… – вырвалось у Марины, и она тут же смущенно замолчала.
– Слушай, расслабься… Мир гораздо проще, чем ты себе представляешь!
Егор протянул руку и слегка сжал ее ладонь. Марина улыбнулась: рядом с ним действительно все было просто… Да и мама, о чудо, выглядела намного лучше, когда она вошла к ней в палату.
– Ну вот, совсем другое дело! Выспалась? – спросила она ласково.
И то ли Марина действительно хорошо выглядела, то ли ее маме хотелось так думать… Какая, в сущности, разница? Марина была счастлива.
– Прости, мама, я вчера очень устала.
– И ты меня прости. Говорила глупости.
Марина улыбнулась, пряча глаза. Но мама, похоже, и этого не заметила.
– Как? Та девчонка? Да она же ребенок совсем, – не скрывая удивления, воскликнул Роман. – Даже не знаю…
В кабинете Егора было солнечно. Роман сидел на кушетке для пациентов: застывшее недоумение на его лице словно взывало к вселенской справедливости. Все происходящее в насыщенной личной жизни друга могло быть нормальным только для него, для Георгия Шеллинга, а не для простых смертных.
Егор, не поднимая головы, что-то писал в медицинской карте и был торжественно-спокоен.
– Ты сначала пообщайся с ней, Ром! А потом делай выводы.
– Возможно, но все равно…
– Ну, начнем с того, что она не ребенок. По крайней мере, с ней интересней, чем со многими нашими общими знакомыми. А внешне – да, милый котенок. – Егор улыбнулся и отложил ручку. – И, знаешь, мне это нравится.
– И ты действительно решил оплачивать лечение ее матери?
– А почему нет? Фонду же я помогаю? Только не болтай. Пока не хочу, чтобы об этом знали. С профессором я договорился.
– Ну ты даешь… Очередная игра или блажь… Не пора ли повзрослеть?
– Это я уже слышал.
Егор резко встал из-за стола и подошел к окну.
