здесь сырость разводить. Ты что думала, я все это время на сухом пайке сидеть буду? Если хочешь знать, я встречаться с тобой начал и предложение сделал только из-за того, что отец настоял. Хорошая партия и все такое. Идти наперекор себе дороже. Не хочу лишиться наследства.
Его слова били наотмашь, не щадя мои чувства.
Я впилась ногтями в ладони. Не доставлю им удовольствия лицезреть мои слезы. Они не достойны этого!
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, ровно произнесла:
– Удачи!
После чего выбежала из квартиры, спустилась на несколько этажей по лестнице, напрочь забыв о лифте.
Предательские слезы все же застелили глаза, мешая видеть. И это чуть не сыграло со мной злую шутку. Я оступилась и чуть было не полетела вниз, в последнее мгновение успев ухватиться за перила.
Один их пакетов выскользнул из рук, со звонком приземлившись на площадке. Наверное, бутылка красного вина разбилась.
Да, точно. Вон рубиновая жидкость растеклась вокруг. Прямо как кровь.
Я нервно хмыкнула.
Из квартиры напротив выскочила бабулька. Взгляд ее зацепился за пакет и потёки.
– Вот ведь ироды безрукие, портят казённое имущество, – зло проворчала она. – А убирать кто это потом будет? Серафима Ивановна? А мне оно надо?
И тут она посмотрела на меня.
– Я все уберу! – поспешно сообщила я.
Кто-то боится пауков, кто-то тараканов, а я вот таких злых старушек, которые немощные только с виду, а на деле многим молодым фору дадут. А уж про злопамятность вообще молчу. Того и гляди проклянут ненароком.
В магию и мистику я не верила, но мало ли…
– Уберет она… – немного смягчившись, пробухтела Серафима Ивановна. – Сейчас ведро и тряпку принесу.
И скрылась за дверью.
Я же, вытерев слезы, спустилась вниз. Взгляд сразу зацепился за что-то золотистое в рубиновой луже. Присев на корточки и погрузив палец в жидкость, вытянула цепочку с кулоном. Мою. Целую. Не став забивать голову, как она здесь очутилась, спрятала в кармашке сумки и принялась вытаскивать крупные осколки стекла.
Почувствовав боль в пальце, зашипела, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
Зазвонил телефон. На дисплее отразилось фото серьезного мужчины в костюме, а подпись снизу гласила "Свёкр".
Не хочу с ним разговаривать. Не хочу вообще ни с кем разговаривать, и уж тем более видеть. Оказаться бы сейчас подальше от всех, где меня никто не знает.
Туда, где нет мужчин.
Сморгнула крупную слезинку. Закрыла глаза, до боли стиснув кулаки.
Хватит реветь! Я должна благодарить Бога за то, что узнала обо всем до свадьбы, а не после. А подруга… В какой-то мере она мне тоже раскрыла глаза.
Кстати, о глазах… Почему у меня мир в мелкую крапинку? А ещё пол, застеленный ворсистым ковром, меняется местами с зеркальным потолком?
Стоп!
