только в мышеловке.
– А если у меня нет магии?
– Если б у тебя ее не было, ты бы не смогла сюда попасть. Кстати, ты из какого мира? Верхнего, нижнего или с правого.
– А почему не с левого?
– Слева живут волоты. У нас с ними давняя вражда. Поэтому Панея закрыта. Так откуда ты? А хотя, можешь не говорить. Только земляне не знают о магии. Ваш магический фон слишком низкий.
Похоже меня и правда разыгрывают, но с какой целью?
– А ты что умеешь?
– У меня дар целительства, к сожалению, очень слабый.
– И естественно ты мне не сможешь его продемонстрировать, – я не спрашивала, утверждала.
– Почему же, смогу. У тебя сильное магическое истощение и, наверное, голова раскалывается.
– Не то слово.
Она удовлетворенно кивнула. Подошла ближе. Прикоснулась указательными пальцами к вискам, и я почувствовала, как боль отступает. Не полностью, но дышать стало значительно легче.
Фокус? А может мне таблетку от головы дали, пока я без сознания была?
Девушка провела правой рукой над телом, и я почувствовала в теле лёгкость.
Попытка встать на этот раз увенчалась успехом.
– Спасибо, ничего не болит, только слабость немного осталась.
И какой-то прямо-таки звериный голод.
– Думаю, это последствие межмирового перехода. Скоро пройдет. А вот резервом у тебя что-то странное. Не могу понять, но что-то определенно не так.
– Откуда ты столько знаешь о магии? Отучилась в академии? – спросила застегивая цепочку на шее, которую не снимала с тех пор, как в шесть мне подарили ее на день рождения. Мама сказала, что этот камень мой оберег.
– Нет, – в глазах девушки отразилась грусть. – Два года назад приехала в столицу поступать, но дар оказался слишком мал для всех местных учебных заведений. На платное обучение денег не было, возвращаться ни с чем не хотелось, а потом ещё в семье начались проблемы, так я и попала сюда. Не сразу, конечно, а после нескольких недель ночёвок на улице. Зарплаты поломойки не хватало на съёмное жилье. А про магию узнала от профессора из академии, моего постоянного клиента. Он любит просвещать, после того как удовлетворю его.
– Так мы в публичном доме?
– Да, в доме утех, терпимости. Кто как называет.
Вот это я попала!
Тут дверь в комнату распахнулась и на пороге застыл мужчина. Пьяный. Очень пьяный блондин в полурасстегнутой белоснежной рубашке, тёмно-синих брюках, заправленных в начищенные до блеска сапоги, с открытой бутылкой в руке и похабной улыбкой на породистом лице.
– Мими, вот ты где, – протянул он и перевел взгляд медовых глаз на меня, – а кто это с тобой? Новенькая? Костюм какой интересный. Это чтоб клиент сразу видел товар лицом?
– Полина здесь не работает.
– Роза опять говорит, что у нее нет мест? – он закрыл дверь и походкой хищника, насколько позволяло его состояние, направился к нам. – Я смогу уговорить ее. Пусть только твоя подружка постарается,
