месте, убоявшись гнева Надежды.
– Телефонное хулиганство! – крикнул мужчина и в сердцах бросил трубку на рычаг.
– Что это ты так разошелся, хомячок? – спросила рыжеволосая женщина, поймав глазами его отражение.
Она сидела перед зеркалом и медленно, любовно расчесывала свои густые рыжие кудри.
– Сколько раз я просил тебя не называть меня так! – бросил он ей в спину. – Мне это неприятно!
– Но ты же самый настоящий хомячок! – усмехнулась женщина, оскалив в улыбке мелкие острые зубы. – Мой маленький симпатичный хомячок!
Мужчина действительно напоминал хомяка – круглый, немного полноватый, с толстыми щеками и маленькими настороженными глазками. Однако выражение его глаз было настороженным и злым – не как у хомяка, а как у мелкого, но злобного и опасного хищника.
– Хомячок, а кто это сейчас звонил?
– Не знаю! – огрызнулся мужчина. – Спрашивали твоего бывшего! Между прочим, женщина!
– Да что ты говоришь! – Зеленые глаза рыжеволосой красавицы откровенно смеялись. – Ну, в этом как раз нет ничего удивительного. Наоборот, я бы удивилась, если бы Илью разыскивал мужчина. А так – это совершенно нормально, и незачем так психовать! Мало ли, кто и почему его спрашивает? Мы ничего не знаем, и нас это нисколько не волнует. А ты своим поведением можешь вызвать ненужные нам подозрения!
– Да, тебе хорошо, – желчно проговорил мужчина, понизив голос. – Если что-то откроется, ты, разумеется, ни при чем. Ты всегда ни при чем, в стороне. А меня могли вчера видеть…
– Надо было вести себя осторожнее, – спокойно проговорила женщина, внимательно разглядывая свое отражение. – Одеваться скромнее, как массы, не выделяться из толпы. А тебе не кажется, что у меня появилась морщинка? Вот тут, около рта…
– Кара, о чем ты? – выкрикнул мужчина. – Я говорю тебе о важных вещах, а ты – о какой-то морщинке…
– Что может быть для женщины важнее ее лица!
– Ну конечно – мне придется одному отвечать за все, а ты останешься белой и пушистой…
– Белой и пушистой… – равнодушно повторила женщина и потянулась с кошачьей грацией. Ее кожа действительно была удивительно белой, она казалась даже прозрачной, через нее просвечивали местами тоненькие голубые сосуды, а рыжие волосы окутывали ее пушистым облаком. – Белой и пушистой… Не переживай так, хомячок, от волнений портится цвет лица!
– Прекрати меня так называть! – крикнул мужчина и схватил ее за плечи. – Прекрати, иначе я не знаю, что сделаю…
– Что именно? – прошептала она, оскалившись, и так взглянула, что он тут же убрал руки и попятился.
– Кара, ты иногда пугаешь меня, – проговорил мужчина после паузы. – Мы ввязались в такое серьезное и опасное дело, а ты относишься ко всему с таким равнодушием…
– Зато ты переживаешь
