пытаясь сдержать нахлынувшие чувства. Каждое прикосновение нежной девичьей ладони отзывалось печалью и скорбью. Он был не в силах отбросить ее ладонь и одновременно ощущал невыносимую боль от того, что чувствовал ее любовь к себе вместе с пугающим безразличием, которое сам испытывал к ней. Словно прочитав его мысли, Хильдрун убрала руку и сказала:
– Не печалься, Вульф. Хельги сказал, что у тебя есть шанс. Для нас не все потеряно, я же все равно люблю тебя.
– По-моему, тебе лучше забыть меня.
С этими словами Вульф встал и зашагал прочь от костра в темноту ночи. Не сделав и двадцати шагов, он услышал за спиной топот девичьих ног. Он остановился и обернулся. Не говоря ни слова, Хильдрун сомкнула кисти у него на шее и, слегка наклонив его голову к себе, поцеловала. Вульф обнял девушку, жадно целуя ее влажные губы, и осторожно опустился вместе с ней на траву.
Полная луна сияла в усыпанном звездами небе и бросала холодные лучи на мужчину и женщину, что сплелись в узел страсти, наслаждаясь и даря друг другу удовольствие. И была на черном небе пара звезд, которые светили особенно ярко и напоминали своим сиянием глаза прекрасной богини любви. Она взирала на ночную землю с высот своего чертога Фолькванг и беззвучно напевала заклинания в ответ на страстные молитвы смертной женщины, что извивалась и постанывала в объятиях того, кого любила искренне и беззаветно.
Глава третья
Плывущие по небу облака то и дело скрывали полуденное солнце. Селение сверов показалось вдалеке, вызвав бурю ликования среди людей: долгий, изнурительный путь подошел к концу.
– Вот и Свергарт, – удовлетворенно произнес Вульф, всматриваясь вдаль. Он обернулся, собираясь спросить что-то у Хельги, но колдуна не оказалось рядом. Тот брел где-то позади, спешившись и ведя коня под узды. Вместе с ним шли четверо мужчин и две женщины. Их одежда напоминала одеяния Хельги: длинный плащ и капюшон, скрывающий лицо. В руках у каждого – дубовый или ясеневый посох. Хельги что-то говорил им, но Вульф не мог разобрать слов.
– Думаешь, Арн согласится принять твои условия? – поинтересовался Фолькхари.
– Да, если только он не дурак, – ответил ему Вульф.
– Я слышал, в Уппланде не один князь. Сверы – большое племя, каждый род живет отдельно и у каждого князя своя дружина.
– Тем лучше, – сказал Вульф, – легче объединить. Ведь чем сильнее конунг, тем он строптивее.
– Это верно, – вздохнул хордлинг.
– Но, боюсь, они уже объединились, если я правильно истолковал слова гонца сверов. Готовясь к отражению натиска троллей, Арну удалось сплотить свой народ. Однако он понимает, что, объединись он даже с гаутами, ему все равно не совладать с проклятой армадой.
– А с гаутами он не объединится никогда, – уверенно вставил Хигелак и пояснил: – Большей вражды, чем между сверами и гаутами, я еще не встречал.
– Поглядим, – бросил Вульф, обдумывая способы примирения враждующих племен.
Часовые
