в чулане, вернулась. Сквозь щель полатей Ванюшка увидел большой отцовский валенок. На печи похрапывали дед с бабкой. Ванюшка приподнял голову, но увидел лишь материнский платок – мать присела на лесенку у печки. Мальчишка решил не выдавать себя.
Мать негромко причитала:
– Ну почто ты, Лупа, опять уходишь? Останься, хватит уж воевать. Всё одно вам их, супостатов, не одолеть. У нас с тобой сыны ещё не оперились. Кто их защитит, кто в люди выведет?
– Ладно, Василиса, не шуми. Недолга их власть над нами, Бог не допустит. Ну а кто же ему-то пособит, окромя нас? Иду я Василиса за Господа нашего, за Иисуса Христа воевать! Они, антихристы, вишь ли, самого Господа решили отменить.
– За Господа?! Ох, Лупа ты, Лупа! Не много ль ты, Лупа, на себя взять возомнил? Да на кого же меня-то оставишь? Кто же сынов твоих сохранит? – опять запричитала вполголоса мать.
– Не боись, Бог сохранит!
«Бог сохранит», – уже сквозь сон слышал Ваня отцовский голос. Утром только по красным глазам матери он понял, что услышанное ему не приснилось. Мать и словом не обмолвилась, что ночью приходил отец, а мальчишке отцовские слова крепко запомнились. Теперь Ваня мнил отца могучим богатырём, раз, оставив свою семью, он отправился самого Господа Бога из красного плена выручать!
«Ишь чего удумали: Бога нет! Антихристы! Куда же он мог деться? Всегда был – и вдруг не стало? Ничего, отец его отыщет и спасёт!» – так думал маленький Ваня, выстругивая себе ружьё из обломка жердины.
Эту зиму они впервые зимовали без отца. Тогда ещё ждали победного исхода схватки, не могли представить иного. Январь выдался снежный да морозный, а незадолго до Крещенья случилась небольшая оттепель. В тот день Ваня с Колькой бегали вокруг недостроенного дома, расстреливая друг друга снежками. Потом старшой колол дрова во дворе, а они с Колькой таскали их под навес, складывали в поленницу, чтоб просохли на ветру и снегом их не запорошило.
К вечеру парни устали и проголодались, а мать всё не звала ужинать. Ваня с Колькой уселись рядом на козлы для пилки дров. Иван-старшой убрал топор в сарай и расположился рядом на здоровенной колоде.
Их тела стремились к отдыху, пустые животы уже сводило от голода, а глаза наблюдали, как темнота пожирает закат. Ваня любил смотреть, как из ниоткуда на небе возникают звёзды, одна за одной. Он старался угадать, в каком месте неба появится новая звёздочка. Пристально всматривался в пустой и тёмный кусок неба до тех пор, пока из глубин этой черноты не появится едва заметная светлая точка, и чем пристальнее он смотрел на неё, тем ярче она разгоралась.
Это наблюдение за тем, как вечер переливается в ночь, всегда завораживало его. Всегда это было по-разному и всегда одинаково. Иной раз небо заволакивали тучи, и темнота опускалась не с неба, а наползала с краёв земли. Иногда облака играли с закатным солнцем, пока оно не заваливалось за Осиновую гору,
