style="font-size:15px;"> Где-то хлопнула дверь. Послышались шаги. Я тут же оживилась – наверное, это возвращался Султан. Увы, когда в коридоре показался высокий, широкоплечий мужчина, я поняла, что ошиблась. Пошатывающейся походкой он дошел до кабинета врача, дернул за ручку, а затем – сел прямо напротив меня. В узком коридоре до меня быстро долетели алкогольные пары, которые выпускал в воздух незнакомец. Мне стало еще хуже от этой вони. Видимо, мои чувства отразились на моём лице, потому как мужчина, подавшись вперед, пробурчал:
– А ты с чем пришла сюда?
– С пальцем, – я показала левую руку. Мой средний палец, немного распухнув, привлекал внимание.
– Это что ты мне показываешь? – повышая голос, вопросил незнакомец. – Вот у меня палец!
Он показал правую руку – и я запищала от увиденного – его мизинец, покрытый кровью, казалось, вот-вот оторвется.
– Ты что показываешь? Американской фигни насмотрелась? – взревел мужчина.
СУЛТАН
Найдя врача и медсестру за распитием винца, я решил их поторопить, выбросив бутылку в открытое окно.
– Вас пациенты ждут, – рыкнул я.
Толстый хирург посмотрел на меня недовольным взглядом. Его затуманенные глаза на одутловатом лице выражали непонимание и озадаченность.
– Ты кто такой? – завопила медсестра.
– Я привез пациентку, и вам надо её осмотреть.
– Хорошо, сейчас идем, – врач, чувствуя угрозу в моем голосе, вышел из-за стола.
Я направился обратно. Прислушиваясь, улавливая напряжение в коридоре, я ускорил шаг. Затем моим глазам предстала живописная картина. Какой-то мужик сотрясал своим окровавленным пальцем рядом с доверенной мне куклой. Несколько капель крови брызнули на её футболку.
В моей руке по привычке раскрылся нож. Схватив рукой за растрепанные волосы склонившегося над куклой мужика, я швырнул его обратно на место, намеренно ударяя затылком о стену. Глаза у него расширились от боли и злости. Раненая рука с болтающимся пальцем ударилась о скамью. Я потянул свободной рукой за его висячую хрень. И одним движением дорезал ему бесполезный кусок мяса с двумя фалангами.
Вложив отрезанное в его здоровую ладонь, заботливо прикрыл её и произнес:
– Приём окончен.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Я, чувствуя подступающую к горлу тошноту, спешно зажала рот ладонью. Холодный, липкий пот проступил на моей коже, и я, ощутила, как воздух стал слишком тяжелым для того, чтобы легко дышать им. Полукрик-полустон сорвался с моих губ, и Султан наконец-таки обернулся.
Взгляд его потемневших глаз обжег меня. Теперь мне было уже жарко, но по-прежнему дурно. Почти не замечая изрыгающего ругательства пьяного мужика (который, впрочем, не осмеливался подняться с места), я, шокированная, смотрела только на Султана. В моей голове пульсировала мысль,
