преступления уже после смерти жертв.
– Что за бред вы несёте? Какой знак? Какого дьявола? Какие три секунды? – расхохотался незнакомец. – Если верить вашим словам, то тогда и я должен превратиться в послужное орудие Сатаны, так? Вы сказали «три секунды»? Что ж, давайте проверим. – С этими словами он раскрыл портсигар, уставился на внутреннее изображение и стал громко считать: – Раз, два, три, четыре… – Только не успел злоумышленник произнести следующую цифру, как резко открылась и ударилась о стену не заклеенная на зиму форточка.
– Я вижу… вижу цвета: красный, чёрный, синий… – незнакомец выронил портсигар, опустился на колени и, ползая по персидскому ковру, приговаривал: – Какая красота! Цветочки, ромбики, кружочки…
Управляющий Малороссов подошёл к столу, налил полный стакан воды и, выпив жадными глотками, сел в своё кресло.
– Что с ним? – спросил Ардашев.
– Похоже, сошёл с ума, – предположил управляющий.
– Так вы же не сошли, хотя тоже цвета не различаете, – засомневался Поляничко.
– Позволю предположить, что к нему внезапно вернулось полное зрение, и он стал жертвой собственного преступления, – высказался адвокат.
– Странно как-то получается – «вернулось полное зрение», – глядя на ползающего по ковру господина, проронил начальник сыскного отделения. – Но ведь кто-то должен был этому поспешествовать? И кто же?
– Нам не дано знать, – глубокомысленно изрёк банкир.
– Ладно, – Поляничко спрятал оружие и подобрал портсигар. Затем, склонившись над преступником велел:
– Поднимайтесь, сударь, поедем в Александровскую больницу для безумцев.
Незнакомец смиренно поднялся, и на его руках тут же захлопнулись малые ручные цепочки.
– Господа, покорно благодарю за помощь, – поднявшись из-за стола, проговорил Малороссов.
– А с ролью вы справились отменно. Можно в театре играть, – усмехнулся старый полициант. – Только заждались мы в той комнате. Я уже думал, что он к вам и не явится. Хитрый, бестия! Записался на одно время, а пришёл двумя часами позже. Видать, осторожничал.
– Но позвольте спросить: нельзя ли мне вернуть вещицу?
– Какую? – не понял Поляничко.
– Мой портсигар. Я его выиграл в честной игре.
– На настоящий момент это орудие преступления, а стало быть, вещественное доказательство. И потому подлежит изъятию.
– Тогда я с полицмейстером поговорю…
– А это уж как душе угодно. Мы люди маленькие, начальству подчинённые.
– Ещё раз спасибо, господа. Всего доброго!
Покинув кабинет и уже спускаясь по отделанной мрамором лестнице вслед за задержанным, который то и дело вертел головой, называя разные цвета, Ардашев спросил:
– А может, выбросить чёртово изделие в Архиерейский пруд, да и дело с концом? Как думаете, Ефим Андреевич? А то ведь,
