и обычной. И Груша никак не могла понять, что именно привлекало в ней князя, и отчего он постоянно искал ее внимания.
Груша отчетливо видела, что Урусов невозможно красив. Но эта красота казалась девушке холодной отстраненной и безжизненной, словно у древнегреческой статуи. Его мужественное лицо с рельефно высеченными высокими скулами, прямым носом, высоким лбом и соблазнительно очерченными губами невольно притягивало взгляд. Большие, выразительные глаза с ястребиным прищуром светились серебром, переходящим в темную окантовку радужной оболочки. В сочетании с темными ресницами и бровями глаза Урусова производили возбуждающий эффект на большинство женщин. Однако взор князя – цепкий, властный, пронзительный и надменный – не нравился Груше.
Девушке казалось, что, когда он смотрит на нее, взгляд князя проникает в самую душу и как будто читает человека насквозь. Его густые светлые чуть вьющиеся волосы, которые он собирал в короткий хвост, подчеркивали совершенной формы череп и гордую посадку головы. Его фигура – поджарая, широкоплечая, с узкими бедрами и длинными сильными ногами – не имела и намека на обрюзглость, была подтянута и осаниста. Груша понимала, что князь очень высоко ценит себя и в любом обществе преподносит по-королевски, предлагая собою восхищаться. Но вся эта внешняя привлекательность Урусова и его вызывающая красота совсем не трогали сердца Груши, так как для нее эталоном красоты являлся суровый и молчаливый темноволосый молодой Елагин, с широкоскулым приятным мужественным лицом и добрыми ласковыми глазами.
За последние несколько недель Урусов стал для Груши настоящей проблемой. Где бы она ни появлялась, князь сразу же оказывался рядом. Стоило ей зайти в гостиную и сесть за вышивку, как он заходил туда же и, как-то чересчур призывно улыбаясь, заводил с ней задушевные беседы или демонстративно начинал читать газету, и Груше отчего-то казалось, что он специально делал это, чтобы иметь повод остаться с ней наедине. Если она читала в библиотеке, он также появлялся там и даже однажды вызвался искать вместе с ней книгу, выразив искреннее желание помочь. В музыкальную гостиную, где она обычно занималась одна, он приходил под предлогом того, что ему тоже захотелось помузицировать. А вчера вечером, когда княжна заставила ее разучивать романсы, битый час сидел рядом у рояля, услужливо переворачивал страницы и подсказывал ей верные аккорды.
Через пару недель это настойчивое преследование Урусова девушку стало беспокоить и искренне удручать. Но она даже взором не смела выказать недовольства, поскольку знала свое положение в доме. Груша совсем не мечтала об обществе князя и уже тем более не горела желанием вести с ним задушевные беседы, на которые он все время пытался вывести ее. Да Урусов никогда не переходил грань, но в его взоре Грушенька отчетливо видела заинтересованность и некий темный огонек, когда он смотрел на нее прямо и поглощающее. Она ощущала себя рядом с ним как неопытная гимназистка с преподавателем, который не просто учит ее жизни, а указывает, как смотреть на те или иные вещи.
И сейчас,
