конечно, догонят верблюдов, тем более наши животные обессилели. Нам остается только идти напролом. – И он спрыгнул на землю.
Проводники, однако, были уверены, что идти на сильно превосходящее по численности войско дунган нельзя, спасение – в бегстве.
– Так не пойдет! – воскликнул один из них. – Вы можете идти вперед, показывать свою храбрость, а мы поворачиваемся и уходим. Нам наша жизнь дорога!
Спешившийся Пржевальский выпрямился во весь свой исполинский рост.
– Если кто-то из вас сделает шаг назад, я застрелю вначале его, – сказал он негромко, с бешенством. – А потом уже буду стрелять в дунган.
Пыльцов и двое казаков – Чебаев и Иринчинов – тоже спешились и стали рядом с ним. Эти четверо были вооружены до зубов… Однако дунган в десятки раз больше!
– Но посмотрите, сколько их… А выход из ущелья узкий. Они легко перестреляют нас! – начал было один из монголов, и Пржевальский, твердо держа в руке револьвер, повернулся к говорящему. Вид его был страшен.
Вдруг стало очень тихо. Потом легкий шелест наполнил ущелье: дрожащие голоса шепчущих молитвы проводников отражались от каменных глыб. Проводники-монголы трясущимися руками вновь взялись за верблюжью упряжь.
Четыре хорошо вооруженных человека – со штуцерами в руках, с револьверами за поясом – выдвинулись вперед, стали впереди верблюдов с проводниками. Две большие умные собаки выстроились рядом с вооруженной четверкой. Караван двинулся к выходу из ущелья.
Дунгане, тоже спешившись, большой толпой выжидали внизу. За ними ржали лошади. Еще дальше кучей сбились бараны. Кое-кто из спешившихся всадников сделал несколько пробных выстрелов, когда выходящий из ущелья караван приблизился примерно на версту. И вдруг… Внезапно эта огромная толпа вооруженных людей раздвоилась, бросилась в обе стороны большой поперечной дороги, оттеснив, уведя с собой лошадей, баранов…
Они были наслышаны о необыкновенной четверке хорошо вооруженных и храбрых путешественников, прошедших охваченную гражданской войной страну по тем тропам, по которым и китайская армия боялась идти. Они не захотели принимать бой с этой отважной четверкой!
Маленький караван с четырьмя вооруженными и тремя практически безоружными людьми, с груженными тяжелой поклажей, еле переставляющими ноги, обессилевшими верблюдами вышел из ущелья и пересек большую дорогу, окруженную расступившимися разбойниками, ржущими лошадьми и блеющими баранами.
Путешественники стали подниматься на следующий, очень крутой и высокий перевал. Шли молча. Проводники перестали дрожать и лишь иногда пугливо поглядывали на Пржевальского.
Быстро спустился вечер, сделалась метель. В наступившей темноте, в круженье снега путники вели по тропинке спотыкающихся верблюдов – вначале вверх, потом вниз, беспрестанно спотыкаясь и падая. Наконец нашли место для палатки, с большим трудом развели огонь… Кое-как отогревали замерзшие конечности, вглядывались
