больше напоминает паранойю.
– Тогда слушай дальше! – я выхватила из рук Карины телефон и залезла в почту. – Несколько недель назад ко мне обратилась по рабочей электронной почте некая Алиса Величенко, помощница галериста, имени которого не назвала. Якобы этот коллекционер хотел выкупить рукописный дневник Киры Макеевой. Мне показалось логичным, что обратились по рабочей почте: поисковик выдает ее при запросе, более того, я была автором книги о Кире. Никаких подозрений у меня случившееся не вызвало. Поэтому я честно ответила, что этот дневник остался у моей подруги, и сдуру дала контакты Линды. Ты же знаешь, как у нее сейчас плохо с деньгами. А сегодня, уже задним числом, я просмотрела письмо: никаких контактов мне эта Алиса не оставила, и адрес ее зарегистрирован на обычном почтовом сервере. Концы в воду! – для достоверности я предоставила ей письмо.
– Ты Линду предупредила о звонке?
– Почти, – скривилась я, – но вся ирония в том, что ей никто так и не позвонил. А спустя два дня она отправилась на кинки-вечеринку, дальше ты все знаешь.
– А про вечеринку она вообще что-нибудь помнит?
– Ничего, кроме голых задниц и бокала шампанского. А дальше – уже больница, – я откупорила бутылочку с «Егермейстером» и сделала пару глотков. – Ситуация хреновая, врачи уверены, что Линда пыталась покончить с собой, и рекомендуют принудительное психиатрическое лечение. Якобы они имеют право, потому что она представляет угрозу для самой себя, бла-бла-бла, законы цитировали.
– После этого она вряд ли сможет бороться за опеку над ребенком.
– Догадываюсь! – Я сделала еще один глоток и опустошила тару.
– Как она сейчас?
– Мы с Настей наскребли по сусекам косарек-другой, дабы результаты анализов потерялись. И формально у Линды было диагностировано острое отравление морепродуктами, а вовсе не клозапином.
– А откуда у тебя эти фотографии? – Карина кивнула головой в сторону телефона.
– Романович отыскал хроникера с той вечеринки. Ну и изъял их каким-то образом, чтобы они не оказались в Сети и не были обращены против Линды.
– Надеюсь, гуманным и правомерным способом? – поездка в Дивеево определенно перепрошила ее сознание.
Карина поднялась со стула и принялась загружать посудомойку.
– Если честно, я не вдавалась в подробности.
– Погоди. Стопэ. Я не ослышалась? Романович? – впервые за разговор Карина сфокусировалась на мне и даже улыбнулась.
– Давай разбираться поступательно. По одному призраку прошлого зараз, – смутилась я не на шутку и, чтобы сменить тему, впервые в жизни по собственному желанию принялась за кухонные работы.
Оттерев сковородку от пригоревшей курицы, Карина вдруг помрачнела.
– Нет, не может такого быть!
– Да успокойся ты на тему Романовича, просто пересеклись случайно. Пару раз.
– Дался
