что пожрать? – и оглушительно икнул.
Господи, как же он ел. Не разбирая, что навалено на тарелку – а потом вцепившись в сковороду куском хлеба, чтобы не упустить остатки. Постепенно ожили и осознали дикий голод и другие, и скоро чадом заволокло весь этаж, наполняя воздух терпкими запахами нехитрой студенческой кухни. Я постаралась задержать дыхание, чтобы хоть как-то выдержать развернувшийся адище, да и безумная жажда маленько притупилась, а то слоняющиеся туда-сюда заторможенные тела действовали на мой организм, как добро-пожаловать-коктейль.
Толстяк порозовел, приобрёл осмысленное выражение лица и оказался местным умником по имени Толик. Пока Артём и Олег, перебивая друг друга, излагали теорию о коварном нападении вампиров, он ловко стряхнул со стола на пол крошки и скептически уставился на меня.
«А она ничего не ест, только смотрит, но я готов поспорить на что угодно, что она конкретно голодная. Меня не обманешь, я знаю этот взгляд».
Выхватила из надорванного хрустящего пакета что-то липкое и крошащееся и демонстративно съела.
«Красотка с обложки вдруг наворачивает чипсы вместо листьев. Однако, всё ещё чудесатее».
Захотелось залпом осушить толстяка и прекратить его надоедливые умственные процессы, но вместо этого я обворожительно улыбнулась сразу всем:
– Ребята, мне нужно позвонить, что я останусь здесь на ночь. Вчера родители так распсиховались, что уж лучше я буду паинькой сегодня, – и выскочила в коридор, успев прихватить рюкзак и заметить, как Артём победно улыбнулся.
«Видали, она остаётся!» – мысли Артёма походили на взрыв барабанного ритма.
«Ого, Артём явно принял это на свой счёт. По-моему, он слишком наивен. Ему точно не обломится, такие девушки выбирают покруче», – Толик был суров.
«Интересно, а она обратила внимание, что я выше и вообще покрепче? Надёжнее в плане защиты от вампиров», – Олег тихо веселился.
Позвонила я не только маме, хотя она была неожиданно мила и рада, что я честно доложила о своих планах не ночевать дома – ещё я хотела убедиться, что моя человеческая подружка находится достаточно далеко от ненормального Тишинского, что он злобствует где-нибудь в одиночестве и боится своего папочку. Караваева не сразу взяла трубку, и я уже решила набрать ему самому, когда услышала её смущённый голос.
– Яна? Ты знаешь, мне сейчас немного некогда… Давай я тебе попозже перезвоню.
– Скажи, с кем ты? Это важно.
– Ну… Э-э… Завтра расскажу.
– Сейчас.
– А ты не обидишься? То есть я ничего такого не имела ввиду, просто он позвал меня в гости, ну я и предположила, что это будет… вечеринка. Может, и ты придёшь? Тебя пригласили же? К Тишинскому? Он сказал, будет круто.
– Ты уже там?
– Ну… Подъезжаю. А что?
– Говори адрес! – она торопливо назвала какую-то дачу в Серебряном бору. – И вали оттуда подальше, поняла?
Плохо помню,
