еще? – Маша досадливо поморщилась.
Кристина молча уставилась на тротуар. Там чернела птица похожая на очень большую ворону.
– Мертвая? – носок Машиного ботинка осторожно коснулся смоляного крыла.
– Мертвее не придумаешь, – отпив из коробки и продолжая глядеть на птицу, Кристина передала вино подруге.
Вот так же неподвижно лежала та старуха… Вспомнив ужастик, который на днях попался ей в сети, Маша озорно улыбнулась и окропила птицу вином.
– Хватит тебе, – Кристина отобрала у Маши коробку.
– Надо ее воскресить, – ухмыльнулась Маша, остекленевшими глазами изучая черную птицу. – Птица, проснись и пой…
– Ну-ну… – Кристина фыркнула и, неодобрительно покачав головой, приложилась к коробке.
Маша почувствовала себя марионеткой, которую невидимый кукольник дергает за невидимые нити, заставляя делать, черти что. Экран смартфона озарил и обескровил до мертвенной синевы Машино лицо, споря с тыквенным светом кривого фонаря над головой… Чего только не найдешь в сети. Из вороха заклинаний Маша выбрала одно. Надо было только скачать звуковой файл. Через секунду-другую, затаив дыхание, Маша нажала на воспроизведение.
Раздался скребущийся голос:
– Берг ерцук чемурк мааром…
– Берг ерцук чемурк мааром, – машинально повторила Маша, нервы зачесались, и внутри что-то темное встрепенулось и заколыхалось, отходя от вроде бы необратимого оцепенения… Экран телефона моргнул, словно передернулся, ему вторил криво стоящий фонарь. На Кристину напал визгливый смех, она скорчилась и схватилась за живот.
– Нович сопо яседе манабра, – продолжала Маша, слегка покачиваясь, словно в трансе. Ветер швырнул в лицо песок и как свечу попытался погасить фонарь. Кристину вырвало на остролистный куст. За строительным забором, где на остове торгового центра висела растяжка: «Сдам! Продам!» – завыла собака.
– Хватит… Пойдем уже, – позеленевшая Кристина вытерла губы. – Мне нехорошо.
– Просто скажи, что струхнула, – Маша усмехнулась так, словно ее заставили это сделать, подергав за нужные ниточки.
– Да пошла ты, – огрызнулась Кристина и поспешила к торговому центру из дымчатого света.
Некоторое время Маша с кривой улыбкой смотрела на быстро удалявшуюся подругу, а потом из нее вырвалось или из нее вырвали, как признание:
– Горм керберра цуседе чекмом оч мунея евисоп анабар, – и она три раза плюнула на мертвую птицу.
Фонарь вспыхнул, судорожно моргнул и погас. Озадаченно покосившись на фонарь, Маша стала озираться, словно ища кого-то. Так и не нашла. Маша поежилась, а когда посмотрела на асфальт, то увидела, что птица исчезла.
Маша попятилась, попятилась, быстро глядя по сторонам, а потом развернулась и припустила прочь, чувствуя спиной, как оживающие тени расправляют крылья
4
