бы сладкоежками, – добавил Альдо.
– Я не пеку шоколадные пирожные, – со смехом заметила Глория. – Это делает наша дочь.
– Она научилась этому, глядя на тебя, – сказал Альдо, целуя Глорию в макушку.
– Я уверена, что Эйвери унаследует от тебя способность приседать со штангой над головой, – подзадорила она мужа, покачивая малышку на коленях.
– По крайней мере, я могу съесть десерт, – театрально вздохнул Люк, сидевший во главе стола.
– Ну что ж, всегда можно пойти ва-банк, – задумчиво проговорила Харпер.
Люк прищурился.
– И что теперь?
Харпер бросила многозначительный взгляд на Мак, а затем на Линка.
– Что скажешь, Люк? Не хочешь снова заключить со мной пари?
Он проследил за ее взглядом, а потом подмигнул.
– Ты ошибаешься. Она слишком умна для него.
– Хочешь рискнуть? – теперь уже задиристо проговорила Харпер.
Люк снова посмотрел на Мак, а потом, прищурившись, бросил взгляд на Линка.
– Нет.
– Молодец, умница, – сказала она, похлопывая его по бедру. – А теперь ешь свою зелень.
Он снова принялся за свой салат.
– Могу ли я узнать, что все это значит? – спросила Мак Глорию.
Та улыбнулась.
– Люк сказал Харпер, что она порет чушь, говоря, что Альдо влюблен в меня. Он сказал, что если мы с Альдо когда-нибудь будем вместе, то он станет вегетарианцем.
– Никогда не сомневайся в гениальности своей жены и в сердце своего лучшего друга, – сказал Альдо, подсовывая Люку под нос свою тарелку с курицей.
– Люку повезло, что я смилостивилась и наказала его всего на одну неделю, – небрежно заметила Харпер.
– Сменим тему! Итак, как тебе работается в маленьком американском городке, Мак? – спросил Люк.
– Спокойнее, чем я привыкла, – ответила она.
– Должно быть, это чертовски резкая перемена обстановки, – предположила Джони.
– Да, – кивнула Мак. – Но, думаю, мне это пойдет на пользу. По выходным я по-прежнему летаю с больничной бригадой санитарной авиации.
– Все равно это сложный переход, – сказал Альдо.
Уж им-то с Люком это было известно.
Обоим приходилось по несколько раз переходить от активных военных действий к спокойной домашней жизни. Некоторое время этот переход к повседневной суете после возвращения оттуда, где речь шла о жизни и смерти, ставил в тупик. Вот почему Мак была рада продолжать дежурства в бригаде санитарной авиации, оставаясь между небом и землей.
– Тонкая грань, отделяющая порядок от хаоса, – сказал Линк.
Все взрослые кивнули, и Мак поняла, что их до глубины души волнует то, что делают службы оперативного реагирования и военные для защиты их обычной, повседневной жизни. В этот момент среди них находились полицейский, начальник пожарной охраны и трое военных, которых
