что-нибудь для нас накопает.
Через час Дубовик с Калошиным в сопровождении степенной санитарки прошагали в кабинет заведующего клиникой. Флярковский встретил их у дверей своего кабинета, проявляя чрезмерную галантность, распахнул двери и пропустил оперативников вперед. Дождавшись, когда они расположатся на диване, сам сел за приставной столик напротив них.
Калошин заметил у него на носу массивные очки в роговой оправе, которые в прошлый раз отсутствовали. Флярковский, уловив на себе внимательный взгляд майора, вдруг сдёрнул их и стал тщательно протирать. Потом опять водрузил на тонкий нос, беспрестанно дёргая широкое переносье очков, двигая его пальцем то вверх, то вниз. Пока он изучал документы офицеров, Дубовик с иронией наблюдал за его манипуляциями с очками и, в конце концов, насмешливо спросил:
– Алексей Алексеевич, вам очки не мешают?
Флярковский, смутившись, весь зарделся и досадливо снял их, повертел в руках, как ненужный предмет, но потом аккуратно убрал в довольно дорогой футляр.
– Понимаете, чувствую себя здесь не очень уютно, возраст, знаете ли… Вот… Решил придать внешности веса, да чувствую, что выгляжу в очках, как… – не успев подобрать нужного определения, он посмотрел на Дубовика и ещё больше покраснел: – Извините…
Дубовик снисходительно улыбнулся и, забрав документы из рук доктора, спокойно сказал:
– Итак, ознакомительная часть закончилась, переходим к делу. Но сразу хочу предупредить, что беседа наша строго конфиденциальна. И если хоть одно слово вылетит за стены этого кабинета, я вам обещаю, что сидеть вы будете не за столом, – чувствовалось, что подполковник специально нагнетает обстановку, чтобы обезопасить все оперативные действия от возможных неожиданностей, тем более, что шел он ва-банк, не зная точно, мог ли быть доктор причастен ко всему происходящему.
Флярковский замотал головой, усиливая своё согласие ещё и короткими взмахами рук.
– Ну, вот и хорошо! Тогда, вопрос первый: ваши прямые обязанности в этой клинике?
– Видите ли, я здесь человек новый…
– Понятно, – грубовато перебил его Дубовик. – Переходим ко второму вопросу: кто непосредственно занимается приемом больных?
– У нас с Борисом Ивановичем больные разделены по болезням. Я пишу кандидатскую диссертацию на тему…
– Алексей Алексеевич, – поморщился подполковник, – увольте вы нас от ваших научных изысканий, давайте по делу!
– Так я же и хотел объяснить, какая категория больных интересует меня, а какие…
– … достаются Хижину, – закончил с сарказмом Дубовик и переглянулся с Калошиным, тот усмехнулся.
Флярковкий заметно стушевался под едко-насмешливым взглядом офицера, но попытался восстановить свое реноме, которое, впрочем, пока оставалось под вопросом.
– Простите, но я стараюсь не для себя, мои, как вы их назвали, «изыскания» все-таки имеют пользу для больных людей! Я ради них здесь и нахожусь!
– Должен
