Наконец принц резко объявил об окончании тренировки; в его голосе не было ни поддержки, ни одобрения. Джек так и остался стоять, прерывисто дыша, не проронив ни слова и не выпустив из рук оружия. И только после того, как наставник покинул комнату, оставив своего ученика одного, мальчик в изнеможении опустился на пол. Джеку казалось, что он никогда не сможет подняться.
Но он поднялся, превозмогая боль, а после обеда опять вернулся в зал, чтобы, как вчера, в одиночку продолжить тренироваться. И остановился только тогда, когда больше не смог пошевелиться.
Так повторялось день за днем.
Джек изнурял себя тренировками. Порой он предавался унынию и от разочарования принимался пинать стены зала до боли в ногах или рыдал, но позволял себе изливать эмоции лишь в отсутствие Альсана, наедине с собой, когда этого никто не мог видеть. А выпустив пар, мальчик вновь брал меч и возвращался к отработке движений, приемов атаки и защиты. Снова и снова.
Он почти ни с кем не общался, даже с Викторией. Главным теперь для него были тренировки, и Джек почти не вспоминал о существовании девочки. Порой, когда усталость и мышечная боль не давали ему уснуть, он думал о Виктории, мечтая поделиться с ней тем, что творилось у него на душе. Но отказывался от этой идеи, не желая надоедать ей своими проблемами. Кроме того, Джеку было стыдно признаться, что он не оправдал надежд Альсана, что не достоин быть членом «Сопротивления», несмотря на все свое усердие и трудолюбие.
И на следующий день, несмотря на усталость, всегда являлся в тренировочный зал точно к назначенному времени, чтобы опять заглянуть в глаза Альсану, попытаться отразить его атаки и биться до победного, даже если ему удастся одолеть своего наставника всего один раз.
Как-то Джек ненарочно пропустил тренировку – просто потому, что проспал. Он вскочил с кровати и с ужасом посмотрел на часы. Мальчик поспешил в тренировочный зал, но Альсана там уже не было. Он искал принца по всему дому, но не нашел ни его, ни Шейла. Колдун несколько дней как пришел в себя, и Джек предположил, что оба они отправились в одну из так называемых «разведывательных миссий», в которые его, Джека, конечно же, не брали. От злости мальчик сжал кулаки. Джек был почти уверен: чем бы они сейчас ни занимались, к Кирташу это не имело отношения, потому что каждый раз, когда «Сопротивление» обнаруживало присутствие убийцы в какой-нибудь точке мира, в Лимбаде начинался переполох. Считалось, что эти экспедиции не опасны, так что у Джека было одним поводом для недовольства больше. Если опасности нет, почему его не берут с собой?
Викторию Джек тоже не нашел; весь дом сейчас принадлежал ему одному. У мальчика было отвратительное настроение. Рассерженный, он несколько часов сидел запершись в своей комнате. Даже желание тренироваться у Джека пропало. Его не оставляла мысль о собственной никчемности, на которую к тому же указал Альсан. Выйди он за пределы Лимбада – его тут же убьют! Мальчик готов был принять тот факт, что он еще не очень хорошо владеет мечом. Он готов был оставаться
