присвистнул и весело рассмеялся.
– Бардак, говоришь? И кто тебе выдумал такую погремуху? Случаем не Бармен?
– Он, – недоуменно прошептал парень, вынимая из кармана аптечку и нервно смазывая мазью раны. – А ты откуда знаешь?
– Я все знаю, – тем же зловещим тоном произнес Беспалый. – У меня в Зоне тысячи ушей, они мне все доносят. Такие сороки, невидимые, но разговорчивые. И то, что ты дезертир, добровольно покинувший часть. И то, что сбежал неделю назад, не выдержав дедовского прессинга. Я знаю о тебе все.
Хотя ума большого не требовалось, чтобы угадать, откуда взялся этот бестолковый Бардак. На парне под сталкерским плащом скрывалась военная форма российского образца, а молодость указывала, что он ее не успел доносить до дембеля. Форма еще не поблекла и дышала свежестью, как и новые, не успевшие стоптаться кирзовые сапоги. Сам собой напрашивался вывод: парень в Зоне находится не больше недели. Весенний призыв, полгода в учебке – и на фронт. Все сходится как по нотам. Молодняк, одним словом. Никакой пользы, кроме как быть открывалкой или разлетайкой. Стрелял парень паршиво, словно на стрельбище был пару раз. Понятно, что не снайпер. Значит, взяли его в дело не за особые заслуги или иные таланты, а как сапера. Одним словом, открывалка и есть открывалка. На большее тот не сгодился бы. Неожиданно на Беспалого снизошло озарение: он увидел прошлое парня. Голос его стал отстраненным, в голове проносились яркие картинки:
– Мне известны даже мелочи. Маменькин сыночек, который пошел в армию, чтобы доказать свою значимость. Но быстро стушевался, когда узнал, куда тебя направили. Вернуться назад было уже поздно. Чернобыльская территория считается боевой зоной, вот ты и побоялся трибунала, который мог приговорить по военному времени к расстрелу. Хотя первыми тебя убили бы свои. До трибунала ты не добрался бы. Вернули бы тебя домой в цинковом гробу с вымышленной историей о твоей геройской гибели. И ни слова о твоей трусости. Ты же находился на передовой, а у второй линии – приказ убивать всех бегущих. Генералам не нужны расстрелянные дезертиры, лишний шум. А мертвые герои – это престиж армии и начальства. Сам повесился – герой. Убили в спину – все равно герой. Погиб на учениях по разгильдяйству военных начальников – дважды герой. Все шито-крыто. Зона любую смерть упокоит и спрячет. Наверное, ты это понял или узнал. И оставалось тебе, гламурному недоноску, так как сослуживцы быстро вычислили, кто ты есть на самом деле, бежать в Зону. Там ты отыскал людей, способных вывести тебя домой, пообещав некое вознаграждение. Те согласились и повели тебя, как ты считал, из этого Ада. Только ты не понял: из Зоны нет выхода. Вход есть, но выхода нет. Да и деньги здесь больше символизируют состояние, чем имеют какую-то ценность. Воздух это. Пустой звук. Просто как прошлое напоминание о жизни и ничего больше. На них ты ничего в Зоне не купишь. В Зоне другая валюта – кровавые рубли. Не отпечатанные бумажки, сдобренные золотом, а конкретно выполненные дела. Так что я могу тебе гарантировать: домой ты вернешься не скоро. А вернее, никогда. Теперь ты
