style="font-size:15px;"> – Не факт.
– Почему?
– Он человек непростой. Если не захочет, то ни слова не скажет. Может и озвереть ни с того ни с сего. Псих.
Официантка поняла, что никакого заказа не получит, и ушла.
Незванов бросил в ее спину равнодушный взгляд.
– Ты говорил, что у тебя семья, – сказал Гуров.
– И что? – Незванов насторожился.
– Просто спросил. Расскажи, что ли.
– Не буду я ничего рассказывать, – раздраженно проговорил Незванов. – Не хочу.
– Вроде бы и ребенок есть.
– У нее. Но как мой.
– Достойно, – оценил эти слова Гуров. – Так держать, Артем Петрович.
Незванов убрал руки под стол и пробурчал:
– Что, снова надо мной смеешься?
– Упаси боже. Никогда и не смеялся. Скажи-ка мне вот что. Если бы мы вас тогда не поймали, и ты до сих пор был бы шестеркой Байрона, то встретил бы женщину, с которой сейчас живешь? Нет, только представь, каково тебе было бы без нее.
Незванов смотрел на Гурова как бык на красную тряпку. Сыщику казалось, что тот сейчас рванется через стол, схватит его за грудки и от всей души пропишет кулаком по лицу.
– Успокойся, – посоветовал ему полковник. – Я же тебе еще по пути сюда сказал, что никто над тобой не смеется. У тебя нормальная жизнь.
Увы, сыщик его не убедил. Артема Незванова вообще трудно было склонить к взаимовыгодному сотрудничеству по-хорошему. Он не доверял никому, кроме, пожалуй, той самой женщины, которая не побоялась связаться с ним, меченым, и даже доверить ему своего ребенка.
Незванова судили, когда ему только-только стукнуло двадцать четыре года. Он запомнился Гурову не мужчиной, а пацаном, который слишком поздно опомнился и держал ответ перед законом, мало что соображая. Задержание, арест, прописка в СИЗО, допросы, очные ставки. Все это помаленьку уничтожало зачатки мужественности и какой-то взрослости, едва появившиеся на тот момент в его мозгу. Судебный процесс и вынесение приговора добили его окончательно.
Артему дали четыре года. Их судили всех и сразу. Он отделался легче остальных. Немец и Кудесник получили по шесть лет колонии строгого режима, а Байрон как генеральный директор всего предприятия схлопотал двенадцать.
Так уж вышло, что Незванов в тюрьме оказался никому не нужен. Уже потом, на свободе, он понял, как ему повезло. Такое, наверное, случается очень редко. Просто для всех ты пустое место. Никто не пытался опустить его, не задевал, не провоцировал на конфликты, не подставлял, но и сблизиться с ним не пытался. До него никому не было дела. Умер бы Артем, и никто не заметил бы этого.
Осознание данного факта, как ни странно, пугало его сильнее всего. Он жил, постоянно ожидая начала чего-то страшного, а оно все не происходило.
С Ириной Артем познакомился сразу после того, как вернулся из колонии. Она работала в маленьком продуктовом магазинчике, расположенном на первом этаже его дома. Однажды эта женщина ему улыбнулась, а он испугался такого внимания и удрал.
Когда Ирина не вышла на работу, Артем встревожился.
