узнав вечером, что Мюрат не занял Можайска, приходит в ярость.
– Какие у русских силы? Вы меня обманываете!
Горячий, бесстрашный Мюрат не испугался императорского гнева, но и спорить не стал, а попытался вывернуться:
– Конница генерала Насути, ваше величество, не прибыла своевременно из резерва.
Генерал Насути язвительно и без промедления ответил:
– Верно, ваше величество, опоздали… А опоздали оттого, что наши лошади не проявили патриотизма!.. Солдаты воюют на голодный желудок, а лошади – представьте! – без сена и овса еле-еле переставляют ноги!
Император изумлённо взглянул на дерзкого генерала, вскипел, но заставил себя улыбнуться: – французы не прощают непонимания шутки.
– А Можайск обороняют казаки Платова, – добавляет Мюрат.
– Да, казаки – лучшая в мире лёгкая кавалерия, – соглашается Наполеон.
– И ещё башкирские конники! В ногу генерала Марбо вонзилась стрела, хирурги возятся, а вытащить не могут. Если стрела отравленная, то генералу конец, – сказал маршал, выразительно пожав плечами.
– А разве есть и отравленные? – заинтересовался император.
– Попадаются!..
– Не могу понять, зачем башкирам проливать кровь за Россию? – И мне докладывают, что у них дикая тактика! – продолжает раздражённо император. – Не придерживаются строя – атакуют гурьбой, ватагой. Предпочитают выскакивать из засады.
– В этом-то их преимущество, ваше величество, – вздохнул маршал. – Кружатся, как рой ос, выскочат из перелеска или оврага – и туча стрел! Целятся метко, а стрелы летят далеко. И отскочат, спрячутся. А в атаку бросятся то рассыпным строем, то плотным тараном. И рубятся саблями отлично.
Мрачно стало на душе Наполеона: «Война затягивается, надвигается зима. Собственно, из всей полумиллионной армии осталась мощной только „старая гвардия“, а остальные корпуса растянуты, либо вовсе обескровлены. Любой ценой надо дойти до Москвы. В Москве – зимние квартиры, продовольствие. Александр не вынесет позора – утраты древней столицы – и запросит мира».
Утром маршал Бертье вошёл без доклада и даже не извинился за неучтивость:
– Ваше величество, русские оставили Можайск.
– Убежали? – просиял император.
Маршал был вынужден разочаровать Наполеона:
– Отступили. В полном порядке отступили. Снова потрепали конницу Мюрата, а затем ушли.
– Но русская армия разбита!
– Разбита в такой же мере, как и наша армия, государь, – с трезвой жесткостью произнёс маршал.
Наполеон разбушевался: « – Послать адъютанта к Мюрату с наистрожайшим приказом: «Немедленно преследовать русских!»
Велел Бертье: – Любыми мерами ускорьте марши корпусов Нея и Даву. Поднять по тревоге и подтянуть части второй линии и резерва. Я настигну армию Кутузова у стен Москвы
