в коридоре торопливый топот, Акулов спешно придал своему лицу максимально строгое выражение. Подчиненных следовало держать в страхе.
– Товарищ майор! – выпалил ввалившийся в кабинет Левченко. – Тут к вам…
Вежливо, но решительно отстранив капитана в сторону, посетитель шагнул к столу и отработанным движением распахнул перед носом слегка опешившего Акулова свое удостоверение.
– Полковник Игорь Сванссен. Кинологическая служба ФСБ России, – он спрятал корочку обратно в карман. – Меня прислали из Районного Управления, чтобы я на месте разобрался, что тут у вас творится.
– А что такого у нас творится? – вынужденный отступать, Акулов попытался нащупать рубеж, на котором он мог бы закрепиться.
– Говорят, у вас в Омулях собаки ни за что, ни про что на людей набрасываются, – посетитель подошел к окну и машинально провел пальцем по запыленному подоконнику, после чего ему пришлось лезть в брюки за носовым платком. – Нехорошо!
– Вот зараза! – вполголоса выругался майор. Вчера, после нагоняя от начальства, он полагал, что лечебные клизмы с патефонными иголками на этом и закончатся, однако, как выяснилось, забираться под сукно дело отнюдь не торопилось.
Подобную манеру разговора Акулов успел изучить очень хорошо. Он и сам часто практиковал ее, провоцируя подозреваемых и, иногда, собственных сотрудников, заставляя их занять оборонительную позицию и начать оправдываться. Незваный гость великолепно владел этим умением, майор с трудом удержался, чтобы не ляпнуть какую-нибудь глупость.
– Это наша забота, и мы справимся с ней своими силами, – решительно заявил он. – Нет абсолютно никакой необходимости привлекать к делу людей из района.
– Я бы и рад с вами согласиться, Андрей Сергеевич, – Сванссен изобразил сожаление, одновременно продемонстрировав, что прекрасно осведомлен о том, кто здесь кто, – но мать одного из потерпевших подняла такой шум…
– Я же говорю – стерва! – повторил свой диагноз переминающийся в дверях Левченко.
– Не стану спорить, – кивнул посетитель. – Она потребовала засадить за решетку владельца собаки, а само несчастное животное – пристрелить. Именно поэтому я здесь.
– Вы хотите убить собаку? – удивился Акулов. – Вот так, без суда и следствия?
– Разумеется, нет! – Сванссен даже немного оскорбился. – Я, как профессиональный кинолог, не испытываю ни малейших сомнений в том, что собака невиновна, и хочу в этом убедиться.
– Ради чего?
– Если выяснится, что хозяин или хозяйка умышленно натравили ее на людей, тогда виноват человек, и его, действительно, стоит упечь за решетку. Иначе подобные эксцессы будут повторяться снова и снова. А в случае, если собаку спровоцировали, или она действовала в рамках самозащиты, тогда нашим потерпевшим можно выкатить встречный иск по 245-й статье УК.
– Что
