чистую заверни, с собой возьмём. Индрик – зверь непростой, к нему и подход особый нужен.
Архимаг завернул добрый ломоть каравая в полотенца, и вскоре лесная тропинка уже уводила их в самую чащу, во владения мудрого старика-Лешего.
Раненого единорога лесной хозяин поселил в огромной яме, заботливо прикрытой от сторонних глаз ветками. Из ямы поднимался пар: настолько горячим было дыхание у зверя. Индрик почувствовал их приближение: окрестности огласились диким рёвом, заставившим пугливо умолкнуть птиц, а мелкая лесная живность предусмотрительно попряталась по норам.
– Тише, маленький, тише, – Леший будто из-под куста выскочил, наклонился над ямой, заговорил увещивающим тоном, будто и впрямь с младенцем несмышлёным. – Свои это…
Индрик, не слушая его, бесновался в яме, всхрапывал гневно. Леший сокрушённо покачал головой:
– Вот ведь как… На весь род людской обиду затаил… А от боли лютой и вовсе ярится. Опасаюсь, как бы самому себе сгоряча вреда не наделал.
Архимаг, не обращая внимания на грозный рык беснующегося зверя, подошёл поближе и заглянул в яму. Да уж, нечего сказать… красавчик! Легендарный Индрик-зверь больше всего напоминал гигантского крысюка с могучими кротовьими лапами. Оно и понятно, раз под землёй в основном обитает. Крошечные, налитые алой злобой глазки воззрились на Стаса, Индрик скалил острозубую пасть и глухо рычал. Архимаг услышал, как за спиной переговариваются Баба Яга и Леший:
– Поди докажи, что зверь сейчас от боли обезумел и в любом человеке обидчика видит…
– А тот, кто его подстрелил, любой облик принять мог… Худо дело…
– Погодите вы с прогнозами, – не оборачиваясь, укорил Стас. – Чай, не синоптики…
Яга тихонько тронула его за плечо.
– Твоя правда, милок. Авось, правда кривду-то переборет. Нуко-ся, дай ему хлебца с руки. Может, на ласку-то и отзовётся?
Стас кивнул и, не долго думая, легко спрыгнул в яму. Индрик взвыл дурниной, поднимаясь на дыбы во весь свой неслабый рост, так что передние лапы мелькнули перед лицом архимага. Тот не шелохнулся даже, в упор глядя в бешеные глаза. Зверь, осознав, что его не боятся, глянул недоверчиво, рыкнул ещё, уже тоном потише. Стас физически почувствовал, как можжит его раненое плечо, и постарался унять эту боль. Кажется, получается. Магическая формула легла, как листочек подорожника на пылающую огнём рану. Индрик склонил уродливую голову с обломком рога, будто прислушиваясь к чему-то внутри себя… Фыркнул, больше для острастки, и, убедившись, что этот непонятный человек убегать не собирается, будто нехотя потянулся к протянутой горбушке… Грозные клыки щёлкнули в миллиметре от ладони, но архимаг не дрогнул, всё так же глядя в глаза зверюге. Мягкие губы щекотнули кожу, Индрик махом подцепил хлеб и сглотнул, не жуя. Алые глаза, ещё минуту назад пылающие яростью, сейчас жмурились от удовольствия. Стас погладил Индрика по жёсткой шкуре. Тот тяжело вздохнул, подобрал под себя лапы и затих. Бока его равномерно вздымались, зверь умиротворённо
