сообразить, сколько из нашей беседы Колин на самом деле услышал, когда он сказал:
– Интересно, стоит ли мне гуглить слово «вошь» и искать какое-то иное значение, или я все правильно понял?
Я уткнулась в коробку, но недостаточно быстро, чтобы скрыть смешок, сорвавшийся с моих губ. Опустив на кровать очередной ворох одежды, я поймала уголком глаза какой-то блик. Та самая сумочка в форме коробки, которую я обнаружила накануне. Я стянула ее с вешалки и подняла перед собой.
– Смотри, что я нашла. Может, мне ее взять, чтобы начать разговор?
– Конечно, – ответил Колин. – Моя мама вообще-то собрала целую коробку сумочек. Я оставил их в таунхаусе, не думал, что они нам понадобятся. Если Арабелле потребуется больше, мы выясним, где они лежат.
Я кивнула и накинула ручку себе на запястье, обратив внимание на небольшой ремонт: нити веревки скрепляли почти незаметные стежки. Я показала это Колину.
– Эта повреждена, и ее могут не взять на выставку. Будет очень жаль. Она такая красивая и необычная.
– Может, история о том, как она сломалась, сделает ее интересной для демонстрации?
– Именно так, – проговорила я, пораженная его способностью размышлять как писатель.
Мы прошли по коридору в сторону комнат Прешес, остановившись лишь на секунду, чтобы я достала карандаш и блокнот. В плане конспектирования я была консервативна – обожала скрип карандаша по бумаге. Оливер встретил нас в дверях рычанием, пока не увидел Колина, который сгреб его в охапку, видимо, для того, чтобы уберечь мои лодыжки.
– Привет, бабушка, – поприветствовал Колин. – Мы пришли.
Вышла Лаура, поприветствовала нас и забрала собачку.
– Мисс Дюбо на балконе.
Прешес встречала нас за круглым столом кованого железа, одетая в шелковые домашние брюки персикового цвета и тунику с длинными рукавами той же расцветки. Несмотря на то, что стол стоял в тени, она надела соломенную шляпу с огромными полями и ленточкой персикового тона на тулье. Ее глаза скрывали большие солнечные очки. Она походила на кинозвезду из гламурной эпохи старого Голливуда. Я подождала, пока Колин расцелует ее, а затем приветственно протянула руку ей.
– Глупости, – проговорила она, подставляя щеку для поцелуя. – Мы же родственники, помнишь?
– Конечно.
Я наклонилась поцеловать ее, снова заметив пепельный оттенок ее кожи под макияжем.
– У нас есть сэндвичи с соусом «пименто» на пшеничном хлебе с отрезанной корочкой. – Она с заговорщицким видом наклонилась вперед. – Лаура нашла рецепт в «Южной жизни». Они не так плохи, но и близко не стоят с теми, что раньше готовила моя мама.
Я села на стул, который выдвинул мне Колин, прежде чем сам расположился напротив Прешес, и положила блокнот на колени. Не зная, куда деть сумочку, я аккуратно поставила ее на стол.
Улыбка Прешес поблекла. Ее персиковые губы приоткрылись, но с них не сорвалось ни звука; унизанная кольцами рука легла на грудь.
– Вы
