всех нас серый туман.
Да, вот оно. Атмосфера задержанного дыхания, предчувствие, похожее на миг перед тем, как включить свет в темной комнате. И старинная мебель, и телефон, казалось, ждали, что вот-вот что-то случится, кто-то появится. Позвонит. Кто-то войдет во входную дверь после долгого отсутствия.
Я почувствовала неясное напряжение в глазах, удивительно похожее на подступающие слезы. Но тут же вспомнила, насколько измотана и как от усталости мое воображение начинает скакать как табун диких лошадей – мама когда-то рассказывала мне, что, когда я была маленькой, ей из-за этого приходилось лежать со мной, пока я не усну.
– Ты в порядке? – спросил Колин, удивив меня прозвучавшим в его голосе искренним беспокойством.
– Просто акклиматизация. Мне действительно требуется кофеин. Или прилечь, как предложила Арабелла.
– В новом часовом поясе лучше оставаться на ногах до конца дня, – сказала Лаура. – Прешес так не терпится тебя увидеть. Уверена, ты оживешь, как только мы вольем в тебя немного кофеина. – Она указала в угол фойе. – Можешь оставить чемодан прямо там – Колин позже перенесет его к тебе в комнату, – и пойдем за мной.
Лаура отвела нас и собак в светлую кухню с высокими окнами, черно-белым плиточным полом и прелестным дубовым столом на козлах посередине комнаты. Холодильник, едва ли больше холодильничков в общежитиях, стоял рядом с раковиной, а в углу аккуратно приютились две синие подстилки для собак: большая и маленькая.
– Всем чай? – спросила Лаура, наполняя чайник. Она, должно быть, заметила разочарование у меня в глазах. – У меня есть холодный чай для мисс Дюбо, если тебе он больше нравится, Мэдди.
Я почувствовала себя так, словно меня обняли.
– С удовольствием. Он сладкий?
– О да, – произнесла Лаура, утвердительно кивнув. – Я всегда кладу две чайные ложки сахара в холодный чай мисс Дюбо, чтобы он был достаточно сладким, но можешь сама себе насыпать.
– Я… – Я замолчала, не желая показаться грубой. Ни один уроженец Юга не станет подслащивать чай, кидая сахар в стакан с холодным чаем. По правилу чай нужно было заваривать с сахаром. Я знала, что с возрастом вкус слабеет, и именно поэтому Прешес не возмущалась и не требовала сделать все по правилам. Или ее южные корни сделали ее слишком вежливой, чтобы сказать что-то, способное оскорбить чувства Лауры. Именно по этой причине я улыбнулась и сказала: – Да, прекрасно… спасибо.
Болтая с Арабеллой и Колином, она добавила заварки в разрисованный розами чайник и налила кипятка. И Колин, и Арабелла кивнули, когда она выставила перед собой небольшой кувшин, а затем налила довольно много молока в две пустые чашки. Ожидая, пока настоится чай, она достала из холодильника холодный чай.
– Лимон? – спросила она.
– Конечно, – ответила я, размышляя, как же выпью целый стакан обычного чая с плавающими кристалликами нерастворенного сахара.
– Идемте? –
