, что просто стало совсем неузнаваемым. Или поменяло полярность с годами, когда начинаешь понимать истинную ценность событий и поступков, падений и взлетов, дружбы, любви и случайного секса.
Первая
Мы с другом Леонидом на танцевальной площадке познакомились с девушкой из моего института. Веселая, подвижная, хохотушка. Не помню уже где и когда мы познакомились с ней, или кто познакомил, но это было и не важно. Звали ее Лена. Немного старше меня, по возрасту она больше подходила Лёне. Да и он на нее очень даже глаз положил. И она была не против.
Начали встречаться втроем. В открытую сказать мне, что я лишний, Лена не хотела, а Лёня не хотел, видимо, обидеть друга. Потом с годами я начал предполагать, что ему было удобно так. И платили за дамочку по очереди, и если он не мог по занятости (работа, учеба, – он учился в другом институте) прийти на свидание, то я часто его выручал и не давал скучать его пассии.
Но это нам быстро всем нам надоело, хотя никто не высказывал такого. Мне было одиноко в их компании, когда они обнимались, а когда я обнимался сам с Еленой, то чувствовал, что она как-то безразлично это со мной делает. Идти впереди их мне было не интересно, а волочиться сзади – тоже не прельщало. Каждый раз, когда я начинал с Леонидом разговор об этом, он прерывал меня и говорил, что ему так спокойнее втроем, чем наедине с этой без башенной девчонкой. Теперь я понимаю, что опыта у нас обоих было маловато, и возможно именно в этом была основная причина. Да и нравы в те времена были другие, не такие, как сейчас.
В какой-то момент Лена познакомила нас со своей младшей сестрой Наткой, с которой они жили в отдельной квартире, доставшейся им от родной бабушки. Сначала мы ходили вчетвером в парки и прогулки к реке, разбившись на пары. Но уже вчетвером.
Ленка стала заводилой. И туда пошли, и давайте это сделаем, и вот такое вот дело ей интересно. И сидеть или идти спокойно не может. Если идем вчетвером, то постоянно буквально вытанцовывает и бежит впереди всех, поет в голос или тихонько, но слышно нам напевает что-то. С хохотом, радостными криками, веселыми призывами. Подбегает к нам, хватает за руку, подпрыгивает. Залазит на пеньки, ходит балансируя руками по высоким бордюрам… Словом, бесится, как может и как позволяют приличия конкретно того места, где мы гуляем.
Натка совсем другая. Она шла тихо, никого за руку или под руку не брала. Никогда вперед не выбегала, не кричала по всякому поводу. Если ее возьму под руку, то она посмотрит в мою сторону и ничего не скажет. Так и идет рядом, словно ей всё равно. Мороженое из рук не выхватывает, как Елена, не пытается лизнуть на пробу у всех это лакомство.
Когда попали к ним домой, то Ленка носится по квартире, что-то поет, если готовит. А Натка сядет на диван или кресло – и молчит. Или в книгу (журнал) уткнется, или просто словно дремлет. Позовет ее Ленка на кухню, – пойдет. Не позовет, – останется так сидеть.
Попав однажды к ним в отдельную квартиру, мы с Леонидом наткнулись на их родителей, и постарались сначала представиться им очень серьезно, а потом слинять побыстрее. Особенно торопился Леня. Наша с ним горячечная юношеская геперсексуальность просто рвалась на свободу. Идея устроить там всенощную вечеринку запала в мысли и мы постоянно искали такую причину. Не хотели девушки оставлять нас там на ночь, проводили до подъезда, – и идите спать к себе в общаги.
Однажды сильный дождь застал нас в лесопосадке недалеко от их дома. Сняв с себя рубашки мы безуспешно пытались закрыть девушек от проливного дождя, потом просто плюнули на это дело и зашагали быстрым шагом в сторону их дома. Не пригласить в кваотиру девчоки не могли, – хотч бы для того, чтобы отжать рубашки и брюки. Сами они побежали в душ, а мы сначала отжали рубашки и брюки, а потом уныло смотрели на них, – мокрые сами на мокрые вещи. И представляли, как теперь через весь город ехать и идти в такой мокрой одежде под дождем.
Девушки вернулись из горячего душа раскрасневшиеся, пышащие теплом и свежестью. Первым пошел туда Леонид, потом я. Когда я вернулся из душа в комнату, на столе уже стояли открытая бутылка вина, что мы принесли и не открыли в прошлое посещение, и все ждали только меня.
Мы выпили понемногу, после чего Лена увела друга в свою комнату, чтобы подобрать ему что-то переодеться, а Натка предложила показать мне, где я буду спать. Это оказались 2 кровати, на одной из них легла сама Натка, а на соседней вынужден был лечь я. Из комнаты, куда удалились ее сестра в другом, раздавались взрывы хохота, восклицания. Натка укрылась одеялом и лежала просто тихо-тихо. А я, не имевший ранее такого опыта общения с женщинами, просто не знал, что надо сделать вот прямо сейчас. Я пока с ними только дружил.
И начался длинный разговор, не вспомню даже уже утром на какую тему. Я сидел на кровати и гоаорил, что-то рассказывал. В процессе разговора я услышал, что моя собеседница начинает засыпать, и это меня никак не устраивало. Ведь если она уснет, то я точно не буду знать, что делать. Под каким-то предлогом я пересел на краешек ее кровати и, продолжая говорить,
