свой первоначальный вопрос: – Так чем могу быть полезна, Дмитрий Вячеславович?
– Вы ведь Алина Викторовна, – далее лейтенант назвал мою фамилию, – я правильно понимаю?
– Абсолютно верно, – кивнула я.
– Вы в этой квартире одна проживаете?
– А на основании чего Вы такой вопрос мне задаёте? Разве законодательство регламентирует, кто может проживать со мной в моей собственной квартире?
– С Вами, Алина Викторовна, может проживать кто угодно, но есть регистрационный учёт, и мы его отслеживаем. Желательно, что бы тот, кто с Вами проживает, на него встал.
– Вы регистрируете котов? – удивлённо осведомилась я.
– Нет, котов мы не регистрируем. Этим ветеринарные клиники занимаются.
– Там он зарегистрирован. У Вас есть ещё какие-то претензии ко мне?
– У меня вообще к Вам никаких претензий, Алина Викторовна. К нам просто поступил сигнал, что с Вами проживает незарегистрированный молодой человек. Он подходит под описание разыскиваемого подозреваемого по одному делу. Кстати, очень нехорошему делу, Алина Викторовна и было бы лучше, если бы Вы всё о нём рассказали.
– О ком о нём? Со мной кроме Кота никто не живёт. Лишь раз в неделю приходит помощница, убраться и всё.
– Я записи с камер за последнюю неделю отсмотрел. Трижды этот парень выходил от Вас и возвращался обратно. Всё так, как Ваша консьержка говорит. Петухова Екатерина Ивановна.
– Почему от меня? Кто-то видел, что он из моей квартиры выходил?
– Когда он выходит и входит, лифт на Ваш этаж едет. Ваших соседей я уже опросил, у них никто не живёт. Там дети, и видят они друг друга в том крыле. Здесь одна лишь Вы.
– Он мог специально по лестнице на наш этаж подниматься, – возразила я.
– Мог, – согласно проронил лейтенант, а потом с усмешкой продолжил, – только вряд ли, у него ключи в руках были точь-в-точь, как у Вас в коридоре висят на ключнице. У Вас ведь дополнительная дверь от лифта с камерой и домофоном, и ключ от неё очень необычный. Не надо его скрывать, Алина Викторовна, он подозревается в изнасиловании несовершеннолетней с отягчающими обстоятельствами.
– Мне странно, что подозревая, что он у меня в квартире, Вы вот так спокойно сидите в кресле, а не с пистолетом в руке и сопровождении ОМОНа всю мою квартиру осматриваете.
– Да вряд ли восемнадцатилетний парень воевать со мной полезет, – усмехнулся он. – Скорее всего сидит сейчас у Вас где-нибудь в кладовке и трясётся от страха. Мне Вас надо убедить его сдать и свидетельские показание дать. Пока Вы ничего не нарушили и лишь свидетельницей по делу пойдёте, а вот если и дальше скрывать его продолжите, то соучастницей станете. Вы подумайте об этом, Алина Викторовна. Это достаточно серьёзное правонарушение: скрывать подозреваемых.
Когда он закончил свою речь, я начала нервно смеяться. Нет, Вы только вообразите себе, что из-за того, что мне не хотелось переодеваться, влипнуть в такую
