Но это аргумент весьма слабый, если вообще и можно считать его аргументом. В качестве второго фактора, свидетельствующего в пользу гелиоцентризма, у Р. Ньютона фигурируют два уравнения, вытекающие из птолемеевой модели экванта. В первом из них долгота внутренней планеты (Меркурия или Венеры) совпадает с долготой Солнца. Во втором, уже для внешней планеты (Марс, Юпитер или Сатурн), угол долготы Солнца равна сумме угла долготы данной планеты и угла так называемой «аномалии». Если исходить из гелиоцентризма, то эти уравнения очевидны, а исходя из геоцентрической точки зрения необъяснимы. Р. Ньютон отмечает, что Птолемею эти уравнения были знакомы, и он их использовал, но никак не пояснял их происхождение (13, с. 75). Справедливость данного аргумента может оценить только астроном. Мы лишь отметим, что в горячих дискуссиях, сопровождавших борьбу гео- и гелиоцентризма (по крайней мере, дошедших до нас), данный аргумент отсутствует с обеих сторон.
Ещё два фактора в пользу гелиоцентризма Р. Ньютон формулирует на основе представления, что при прочих равных условиях отдавать предпочтение следует более простой теории. Третий фактор звучит так:
«…взаимное расположение среднего Солнца, Земли и внешних планет в противостоянии при геоцентрической системе надо доказывать как теорему, а при гелиоцентрической гипотезе оно является тавтологией» (13, с. 359).
А четвёртый выглядит следующим образом:
«В гелиоцентрической теории удовлетворительная теория широт намного проще, чем в геоцентрической. В гелиоцентрической теории нам для каждой планеты нужен лишь один угол наклона орбиты и не требуется никакой сложный механизм типа „крючок – паз“ для сохранения ориентации плоскости. Простая инерция сохранит положение плоскости гелиоцентрической орбиты параллельной самой себе во время движения планеты» (13, с. 326).
Однако, говоря лишь о простоте как критерии предпочтения одной теории другой, Р. Ньютон смотрит на проблему очень узко. Не одна простота здесь может иметь значение. Куда более важным, например, является согласованность теории со смежными дисциплинами. Геоцентризм опирался на аристотелевскую физику, а вот физики, совместимой с гелиоцентризмом, тогда вообще не было. И пусть у нас имеется теория, более просто объясняющая явления, но если она несовместима с современным состоянием науки, а более сложная – совместима, то предпочтение будет отдано последней.
Р. Ньютон недоумевает, почему греками гелиоцентрическая система была отвергнута, и делает лишь одно предположение: отсутствие видимых изменений расположения звёзд в отношении друг к другу и отсутствие параллакса можно было объяснить либо геоцентризмом, либо неимоверно огромной удалённостью от нас звёзд, но во второе греки не верили (13, с. 77). Отсутствие годового звёздного параллакса действительно стало основным аргументом сторонников геоцентризма. Но к одному этому, как уже
