это – человек, которому Мариус обязан отдать шпору. Впрочем, все может оказаться иначе. Что бесспорно – так это конечный срок. Двери обители вам надо достичь к середине октября. Иначе она закроется, и шанс, значение которого нам неведомо, окажется навсегда упущенным.
Уго почувствовал что-то похожее на отчаяние.
– Пять месяцев. Всего пять месяцев, чтобы проделать путь, который никому не покорялся. Да по дороге еще приказы эти идиотские выполнять. А ведь их и понять невозможно. Послушай, Алоиз, что же это такое? Какие силы нами играют?
Алоиз вздохнул. Усы его поникли.
– Я так сегодня устал от загадок. Не требуй от меня невозможного. Довольствуйся пока тем, что Орден Пик в этом участвует.
– Кстати, на них не очень-то похоже, – заметил Уго. – Не их стиль. Точнее, не все в их стиле. Убить кого-то, чтобы подставить кого-то – да, узнаю. Но городить такие сложные логические конструкции…
– А чей это стиль? – провокационно спросил Алоиз. – Имеет место некая сверхзадача. Как ты можешь понять сверхзадачу, если не посвящен? Меня интересует вот что. Почему в качестве жертвы – или, если угодно, избранного, – мы видим твоего друга Мариуса? Он что – достойнейший? Выдающийся?
– Скорее – самый средний, – хмыкнул Уго.
– Средний? А что, в этом что-то есть – поручить такую колоссальную задачу личности, ординарной до абсолюта. Впрочем, хватит предположений. Тот, кто хочет знать пути Природы, должен исходить их собственными ногами…
***
Из «Хроник Рениги» аббата Этельреда:
«Нынешний герцог Тилли, унаследовав свойственные фамилии частые нервные расстройства, совмещает это с легкостью характера и отсутствием принципов. Он откровенно развратен и не скрывает этого. „Я, – пишет герцог Тилли в своей „Исповеди сластолюбца“, – находился в отличных, можно сказать, даже завидных отношениях с госпожой Тилли, при этом весьма открыто жил с госпожой Шаст, которой я нисколько не дорожил, я содержал малютку Лору, которую очень любил, я вел крупную игру и постоянно охотился с королем“. Впрочем, он снисходителен к другим. Однажды его спросили, что бы он ответил своей жене, которую не видел в течение десяти лет, если бы она ему написала: „Я беременна“. Он подумал и ответил: „Я написал бы ей: я счастлив, что небо, наконец, благословило наш союз. Берегите ваше здоровье, я сегодня навещу вас“. Рассказывают о нем и еще одну любопытную историю. Было тогда герцогу 18 лет, а он уже считался отчаянным картежником. Желая наставить заблудшего на путь истинный и поведать о значении Господа, перед которым все равны, который выше всех земных владык, ему устроили урок. Полчаса рассказывали о Боге, а в конце спросили: „Ну что, понял ты, что есть кто-то важнее короля?“ „Конечно! Туз“, – ответил юный герцог.»
Тотчас после ухода Уго Расмус сказал:
– Надо уходить отсюда к чертовой матери.
– Я никуда не пойду, пока он не вернется.
– Мил
