он находился вблизи от них, то ощущал на себе, в лучшем случае, лишь сочувствующие взгляды. В редких обращениях к себе, – где найти могилу родственника, – горбун чувствовал настороженность, иногда пренебрежение, реже – жалость. Но никогда и никто не обращался к нему, как к равному, не акцентируя внимание на внешности – не спросил, сколько сейчас времени и не «стрельнул» у него лишнюю сигаретку.
Квазиморде было достаточно прямоугольника некрополя с покосившимися крестами и замшелыми памятниками. Он не любил новую территорию кладбища и бывал там крайне редко. Да, собственно, и красть там было нечего – ряды, похожих друг на друга холмиков свеженасыпанной земли, заваленных еще не убранными венками.
Была у сторожа и своя тайна… В углу кладбища Квазиморда как-то обнаружил захоронение супружеской пары, которая погибла в автокатастрофе, о чем было написано на памятнике. Горбун часами просиживал на скамейке возле могилки, разглядывая фотографии несчастных на скромненьком обелиске. Нет, сторож ничего не предполагал, ни на что не надеялся и даже не хотел узнать какие-либо сведения об этих людях. Квазиморда сидел и молча смотрел на фото красивых, чему-то улыбающихся людей. В этот момент его жалкое и угрюмое лицо, казалось, излучало сияние. Он закрывал глаза, и его сознание проваливалось куда-то очень далеко.
Полуденная сентябрьская жара, запах мусора, непрекращающийся людской поток ввели Славку в полуобморочное состояние. Кроме того, он очень хотел есть. Не обращая внимания на прохожих, малолетний горбун обследовал рыночную урну. Однако ничего, кроме оберток от мороженного и пустых сигаретных пачек, в ней не обнаружил. На скамейке увидел остатки чьей-то торопливой трапезы – недоеденный пирожок и надорванный кефирный пакет.
– А ну, Гунявый, приведи-ка этого «красавчика» сюда, – приказал одному из нищих предводитель бродяг дядя Саша или, как они его называли, Папа.
– На кой он нам нужен? – огрызнулся оборванец, извлекая из консервной банки остатки кильки. – Еще один лишний рот будет…
– Поменьше разговаривай, чмо, – дядя Саша ткнул палкой строптивого бомжа. – Этот горбун десяти, таких как ты, стоить будет.
Сунув жестянку в карман и недовольно бурча под нос умеренные проклятия, Гунявый побрел выполнять поручение босса.
– Давай присаживайся, малец, – дядя Саша подвинулся, освобождая рядом с собой место на картонке. – Откуда такой… э … – он немного запнулся, подбирая нужное слово, – смелый будешь? – бродяга достал из кармана кусок шоколадки и, отряхнув его от табачных крошек, протянул мальчишке.
Уродец откусил несколько долек, а остальное лакомство сунул за подкладку поношенной курточки.
– Запасливый… – похвалило Славку какое-то существо неопределенного пола и возраста. – Ты не боись,
