ею двадцатиоднолетнего, или сорокаоднолетнего, или еще уж не знаю какого возраста. Так что, если у дяди Перси действительно имелся антибоковский комплекс, за ним оставалось полное право закрыть всю лавочку бестрепетной рукой.
– Но почему? Я не понимаю. Помешался он, что ли? Боко Фитлуорт среди нас – один из самых завидных женихов. Зарабатывает своим пером кучу денег. Его писания встречаются повсеместно. Эта его пьеса, что шла в прошлом сезоне, имела немалый успех. А на днях в «Трутнях» я слышал, что его приглашают в Голливуд. Это правда?
– Правда.
– Ну, вот видишь.
– Все это так, я знаю. Но ты упускаешь из виду, что дядя Перси принадлежит к тем людям, которые с подозрением относятся к писателям. Он сомневается в их платежеспособности. Он всю жизнь занимается бизнесом и не представляет себе, что у кого-то еще, кроме бизнесмена, могут быть деньги.
– Да, но Боко без пяти минут знаменитость. В «Сплетнике» была опубликована его фотография.
– Верно, но дядя Перси считает, что писательский успех сегодня есть, а завтра улетучился без следа. Может быть, сегодня у Боко дела и в порядке, но дядя считает, что в любой момент его заработки могут прекратиться. И представляет себе, как через год или два ему придется вытаскивать Боко из очереди за бесплатным супом для безработных, да еще потом всю жизнь содержать его и меня и полдюжины маленьких Фитлуортиков. Ну, и потом он вообще с самого начала был предубежден против Боко.
– Из-за брюк?
– Отчасти, может быть, и из-за брюк.
– Глупости. Боко – писатель. Дядя Перси должен бы знать, что писателям позволяется многое из того, что запрещается другим. И кроме того, хотя я и не хотел бы, чтобы это слышал Дживс, но брюки – это еще не все.
– Но настоящая причина в том, что он считает Боко мотыльком.
Я окончательно перестал ее понимать. Она меня совершенно запутала. В жизни своей не встречал человека, так мало похожего на мотылька, как старина Боко.
– Как это – мотыльком?
– Ну да, которые порхают с цветка на цветок и лакомятся сладким нектаром.
– А дядя Перси не любит мотыльков?
– Тех, что порхают и лакомятся, – нет.
– Откуда ему могло взбрести в голову, что Боко из тех, что порхают и лакомятся?
– Понимаешь, когда он только появился в Стипл-Бампли, он был обручен с Флоренс.
– Что-о?
– Это она настояла на том, чтобы он там поселился. Вот что я имела в виду, когда сказала, что он не мог, как ты говоришь, по-настоящему, с полным размахом ухаживать за мной с самого начала. Помолвка с Флоренс немного связывала ему руки.
Я был изумлен. Я чуть было не переехал курицу от волнения.
– Помолвка с Флоренс? Он мне об этом не рассказывал.
– Вы ведь довольно давно не виделись.
– Да, это верно. Ну, знаешь ли! А ты слышала, что я тоже был одно время помолвлен с Флоренс?
– Конечно.
– А теперь она помолвлена с Сыром.
– Да.
