чёрные уши, и золотистый мех, который пахнет, как пыльца бабочки. И это правда, что кончик её хвоста белый, как пушистое облачко, а сапожки чёрные, как небо вокруг звезды.
Но Роа не хотел устраивать с ней норку. Он хотел быть похожим на неё, когда вырастет. Ему нравилось, как учительница выгибает спину, набрасываясь на добычу… как она умеет почуять след на расстоянии трёхсот хвостов… и как она однажды стянула у барсука еду – нагибалась между барсучьих ушей и отщипывала по кусочку, пока тот не погнался за ней.
Трое лисят, тяжело дыша, продолжали путь. Они прошли вдоль ленивой речки, в которой поблёскивала под солнцем рыба. Они прошли вдоль кустов со сморщенными ягодами малины, которые были на вкус как удар молнии. И вдоль Бугорчатой Прерии, где сезон охоты на кроликов давно подошёл к концу. Трава сделалась ломкой, и крольчат уже не насобирать гроздьями, будто ежевику с куста.
– Жарища, – пробубнил Марли.
– Пекло, – буркнула Мия.
Роа лишь тяжело вздохнул.
Птицы не щебетали в Венцовом Лесу в то утро. Листья скрежетали, как старая подыхающая змея.
2
После короткой пробежки под испепеляющим солнцем Роа, Марли и Мия запрыгнули на ствол поваленного дуба на границе между лугом и лесом.
– Хм, – скривила губу Мия. – Народ, вам не кажется, что тут как-то – шмг-шмг – странно пахнет?
Роа смахнул с глаз тени. Принюхался к деревьям. Запах бабочки, который исходил от мисс Лисс, развеялся по ветру. Вместо него потянуло чем-то тёмным. Чем-то… жёлтым.
Фр-р-р-р-р! Марли басовито фыркнул.
– Я ничего не чувствую.
Он спрыгнул с поваленного дуба. Мия переглянулась с Роа, и они двинулись следом. Трое лисёнышей пришли под сень Учебного Дерева и остановились возле кустов боярышника, где мисс Лисс встречала их каждое утро.
Учительницы нигде не было видно.
Перед кустами, склонив голову набок, сидела Бизи, их сестра-альфа. Каждое утро, когда они выходили из норы, Бизи убегала вперёд, будто участвовала в состязании, которое заканчивалось возле Учебного Дерева.
– Ты опять победила, Бизи, – сказал, задыхаясь, Марли.
Бизи мельком взглянула на них, но не стала, как обычно, хвастать своей победой. Она сидела, уткнувшись глазами в кусты боярышника. Ветки тряслись.
Роа принюхался – шмг-шмг. Жёлтое зловоние заползло в ноздри и скрутило живот.
– Фу, – заворчал Марли, зажимая нос лапой. – Там кто-то подох?
– Как землеройку стошнило, – наморщила морду Мия.
– Это… – замотала головой Бизи. – Это м-мисс Лисс.
У Роа оборвалось сердце. Он навострил уши.
– И какого брёха мы нынче проходим? – не унималась Мия. – Как навонять так сильно, чтоб распугать всю добычу?
Марли расхохотался. Роа ещё раз принюхался к кустам. Под жёлтым он уловил слабый запах, знакомый и сладкий, как пыльца. За трепетавшей листвой мелькала золотистая шубка. В тени ветвей виднелся едва различимый силуэт лисицы. Голова раскачивалась взад
