канализационном люке на Садовой!
– Тоже ищете вход в таинственное подземелье?
Резкий голос над моей головой заставил меня вздрогнуть. Я обернулась. Гид стоял в нескольких шагах, но казалось, что наклонился надо мной.
– А что, оно здесь есть?
– Нет. – Молодой человек скромно улыбнулся и перекинул косичку со спины на плечо. – Это все легенды, на самом деле никакого подвала тут нет. Есть дверь, за которой спрятаны коммуникации и прочая хрень, интересная только работникам ЖЭКа, так что в теории вход в подвал мог быть там когда-то, но сейчас все заложили.
– А тут? – я кивнула на круг под ногами. – Куда ведет этот люк?
– Это не люк, это просто часть оформления Ротонды.
Перепроверяя его слова, я дернула «люк» на себя, просунув мизинец в дырку – он не поддался. Или заварен, или не люк.
Парень снисходительно прыснул, наблюдая за моими телодвижениями, мол, блондинка, что с нее взять, и вернулся к остальным. Я же встала и повертела головой, чтобы найти компаньона. Оказалось, что он стоял на лестнице. Я быстро передала ему ключ и вернулась в центр Ротонды, чтобы наблюдать за людьми, толкущимися возле стендов. Кто-то уже отошел в сторону и разглядывал маленькие картины, висевшие тут и там на стенах первого этажа. Приглядевшись, я поняла, что это тоже фотографии, вставленные в рамочки.
И тут…
– Диа́блэ, – кто-то грозно прошептал мне прямо на ухо.
Я вздрогнула и тут же обернулась. За спиной никого не было. Как это? Что за мистика? Ах, ну да, акустика Ротонды…
Я попыталась вычислить шутника, переводя взор с одного посетителя на другого. Все, казалось, заняты чем-то своим. Гид? Он с кем-то тихо переговаривался. Они стояли вплотную к стене, так что их слышно не было. Это не они.
Я посмотрела наверх. Человек должен был стоять возле колонн, как и я.
Алексей рассчитывал, что я буду следить за консьержем, но я не выдержала и ринулась вверх по ступенькам. С непривычки свернула налево и попала в тупик. Здесь не было квартир, только большой стенд для записок. Бытует мнение, что если написать желание на стене этой парадной, то оно непременно сбудется. Впрочем, из-за этого и процветал вандализм. Теперь, чтобы свести его к минимуму, понимая, что дурачки, верящие в чудеса, не переведутся никогда, для желаний отвели специальное место. К стенду были приклеены десятки записок: и на белых листочках в клеточку, и на цветных стикерах. В глаза бросился знакомый угловатый почерк. Темно-розовый стикер был приклеен поверх остальных бумажек, стало быть, свежее послание. «Хочу, чтобы мое имя было во всех газетах!» Светка? Вроде ее почерк. Она часто оставляла мне записки, когда я поливала ее цветы в ее отсутствие. Значит, она тут все-таки была. На нее это очень похоже: верить во всякую муть.
– Спускаемся! Не мешаем жильцам! – заявил гид. – Экскурсия закончилась! Возле выхода ящик для пожертвований.
Не успела я подумать
