говорят.
Леня злобно смотрел на нас и едва не скрипел зубами, а мы давились от смеха. Минут через десять он уговорил старика, что ванна стоила триста рублей, и мы уехали. С тех пор Леня больше никогда не брал нас на выезды.
Он рассказывал, что родители обещали подарить ему квартиру, когда он женится. И что он, когда закончит школу, будет получать больше – в этом месте он искоса смотрел на Веру. Мы ржали от его прямолинейных подкатов.
Когда у Веры появилась другая жизнь, я очень скучала по ней, по Лене и по нашим посиделкам. Я несколько раз собиралась в управление на окраине города, но, передумав, возвращалась.
Во время пожаров я встретила Леню во дворе дома: он был на выезде. Он окликнул меня, с волнением спросил, видела ли я Веру. Я ответила ему, что у нее теперь другие друзья.
Сейчас, в настоящем, на кухне у отца, я выбрала момент, когда он снова поднял на меня глаза, и всего за секунду без труда прочитала его. Хороших, добрых людей читать легче всего.
Работа, работа, работа. Молодая женщина, похожая на мужа доверчивым взглядом, что-то говорит двум девочкам, играющим на полу. По комнате разбросаны игрушки.
Я собиралась с духом задать главный вопрос, за которым приехала сюда, но поняла, что не могу. Мне чертовски страшно узнать, что произошло на самом деле.
– Кто сказал, что я в Гордееве?
– Коллега видел вас с отцом в аэропорту. Мы же занимаемся ее делом.
Значит, еще до того, как я приехала в город.
– Чем занимаешься? – спросил Леня.
– Пишу сценарии ужастиков.
– Ух ты! Хорошо получается?
– Ужасно.
Леня рассмеялся.
– Как она выглядит?
Леня мгновенно понял, о ком речь, и, перестав смеяться, уткнулся в кружку.
– Девятнадцать лет в земле, как думаешь?
– Уверены, что это она?
– Мать опознала по колечкам. Да и так было понятно. Женский скелет, подросток. Все помнят ту историю. Тела из морга не каждый день крадут… Знаешь, у нас тут даже сочинили страшилку о девочке с остриженными волосами, которая ходит по Гордееву с восьмого на девятое июля и ищет, кто ее убил. Подростки собираются и гуляют всю ночь, пугают прохожих. Пытались гонять – не помогло. Ты чего?
Я соскочила со стула, уронив кружку. Чай разлился по столу, Леня отшатнулся. Я бросилась к раковине, схватилась за нее. Сердце ухало. Я отдышалась, глядя на свое отражение в серебряном кране. Вера, моя Вера, лишенная своих чудесных волос, ходит по городу, дрожит от ночного тумана и росы, ищет своего убийцу.
Леня молча дождался, когда я вернусь на место. Взял полотенце, промокнул разлитый чай.
– Это точно она? Мать могла плохо помнить колечки.
– Потом провели ДНК-анализ. Друзья и коллеги скинулись на всякий случай, сделали за свой счет. Твой отец, кажется, тоже.
Я сглотнула комок
