в углу стоял большой платяной шкаф с зеркалом во всю дверцу, трюмо в простенке между окон.
Затем мать с новой бабушкой проводили его до дверей, и Ванька побежал по ступенькам лестницы вниз, на улицу. Главное, не опоздать в школу.
– Ура, скоро новый год, каникулы! Уж тогда покатаемся, и уроки учить не надо. – Встретившись, как всегда, на углу Кировской, Ванька с Васькой подбежали к переулку, и тут Ванька замер. Он вспомнил, что живёт теперь совсем в другом месте, на улице Куйбышева.
– Я же у папиной бабушки теперь живу, пока, – Ванька уныло побрёл назад, сопровождаемый сочувственным взглядом друга.
Идти было далеко, но что такое для алатырского подростка пробежать лишних несколько кварталов. Так, пустяки. Он подошёл к дому и увидел незнакомых мальчишек, строящих на улице крепость изо льда и снега. Мальчишки обступили его, и Ванька насторожился.
– Генка Черняк, – протянул ему руку высокий чернявый парнишка, – не бойся. Мы теперь соседи. Ты у Шмариновых жить будешь?
– Это моя бабушка по отцу, и дядья.
– Знаем мы, чать местные, – усмехнулся коренастый большеголовый пацан. – Ты што так поздно из школы чешешь, заблудился, поди?
– Ну, пока, меня дома ждут, – не нашёлся, что ответить Ванька и припустил вверх по лестнице.
– Выходи потом, крепость поможешь доделать, – крикнул ему вслед Генка.
Бабушка с дядей Юрой лепили пельмени на кухне, мать была дома и стирала, а дядя Митя сидел за столом и играл сам с собой в шахматы, попутно сверяясь с учебником по шахматам.
Ванька разделся и присел за стол. Дядя Митя оживился, бросил играть и закричал на кухню, искоса глянув на проголодавшегося ученика.
– Мне побольше положите, жрать охота.
Тут же дядя Юра принёс ему тарелку, полную дымящихся пельменей.
Дядя Митя подцепил вилкой пельмень, подул на него, положил в рот, и стал со смаком жевать, нарочно громко чавкая и поглядывая на племянника, глотающего слюни и с завистью наблюдаюшего за дядей.
– Хочешь попробовать? – дядя протянул ему вилку с пельменем прямо ко рту, но когда Ванька открыл рот, шутник-дядя убрал вилку и сам стал жевать пельмень, громко нахваливая и восторгаясь им.
Мать, молча наблюдавшая за происходящим, выпрямилась над стиркой:
– И не стыдно тебе над мальчишкой издеваться? Сейчас, Ваня, будем обедать, подожди немного.
Дядя Юра принёс на блюдце несколько пельменей и поставил перед обиженным племянником, опасливо поглядывая на старшего брата.
Бабушка молча страдала в кухоньке, не решаясь вступиться.
– Не надо нам ваших пельменей, а то Мите не хватит, – не отступала мать, хлопоча на кухне. – Уж лучше бы дома остались, там хоть куски никто не считает. Тоже мне, родственник.
Дядя Митя самодовольно похмыкивал, уплетая пельмени…
Зимняя крепость явно удалась, возвышаясь брустверами и зияя бойницами.
Ванька
