Чен подтянул шкоты еще и закрепил румпель. Штурвал подрагивал от ударов волны в перо руля, едва уловимая вибрация, но и она передавалась на штурвальное колесо.
– Тирак3, будет шторм, – он увидел, как глаза Ринды расширились и губы тронула растерянная улыбка, – я учил тебя держать курс лодки, вот теперь это пригодится.
– А ты что? Куда собрался? Ты же здесь, почему я рулить?
– Боюсь придётся всё время следить за парусом, а ты только будешь следить за курсом, чтоб мне не метаться туда-сюда. Успокойся, всё нормально, – Чен поцеловал женщину в щеку.
Большой волны в Сиамском заливе не бывает обычно, не более трёх-четырёх баллов максимум, но беспокоили порывы. Шквал раскачивал яхту так, что становилось страшно даже шкиперу, Ринда посерела загорелым лицом, но крепилась. Вот теперь проявилась её надежда на опору мужчины, та, что она тщательно скрывала в быту, предпочитая командовать. Чен решил спустить паруса и идти под снастями. Вибрация от ударов волн и раскачка уменьшились. Постепенно ветер крепчал, но стал более ровным. Через три часа борьбы со шквалистыми порывами это даже показалось более предпочтительным. Чен зарифил гафель и подтянул кливер, балансируя на узкой скользкой палубе. Курс стало возможным подкорректировать круче к ветру в сторону цели рейса. Неопытная команда из двух человек просто устала болтаться в волнах, не двигаясь к спасительному, как им казалось, берегу. Давление порывов на бушприт дало небольшой дифферент на нос, но яхта пошла быстрее, окатываемая солёными брызгами. Стало возможным поднять еще и стаксель, но заставило лодку зарываться в волны еще больше. Тогда Чен убрал кливер, взял еще риф на грот-гафеле и стакселе4.
Ветер менялся. Крен лодки усилился так, что неопытный шкипер начал немного паниковать. Но успокоив себя, он решил не менять паруса. Что бы удержать лодку, он зацепился страховочным фалом за рым на надстройке и уперся ногами в борт, повиснув над морем. Казалось бы, это мало чем могло помочь, но Скопа в самом деле стала идти ровнее. Ринда с испугом смотрела на мужа, держась за штурвал. Разговаривать было сложно из-за шума волн, но они пытались что-то кричать друг другу ободряющее. Борьба со стихией продолжалась больше двух часов. Чен весь промок, а Ринда дрожала то ли от озноба, то ли от нервного перенапряжения. Наконец ветер стал ровнее и чуть ослаб, его направление еще немного сменилось. Так, что можно было не опасаться за устойчивость яхты на волне. Чен подтянулся к борту и перебираясь почти на четвереньках, подтянул шкот. Скопа резво бежала в сторону Самуи.
– Иди поспи, лапа, – сказал он жене, и та с видимым облегчением скрылась в кубрике.
Чен остался на штурвале, это было куда как легче балансировки за бортом, рискуя сорваться в море. Но усталость давала себя знать, когда напряжение спало, шкипера стало клонить ко сну. Он крепился. В эту минуту подумал, что двух человек
тирак – любимый, обычное обращение супругов друг к другу
все морские термины собраны в словаре в конце повести
