круглую галету, сделал губы трубочкой и стал рассматривать и крутить галету так, чтобы Мосол мог вполне точно определить значение предмета в руках Мальчика.
– Мальчик, ты воображаешь, что мои знания можно променять на эту несчастную галету?
– Воображаю, Мосол.
– Воображай дальше.
– Буду, только бы ты, Мосол, раньше времени не захлебнулся от обильного слюноотделения.
– Ничего, не захлебнусь,– сказал Мосол и проглотил уже накопившуюся влагу.
Мальчик сначала хотел подождать, когда Мосол, некоторое время поворочавшись на своем месте, все выложит сам, но увидев сгорбленную фигурку Колпака, шаркающего к отхожему месту, решил ускорить ожидание.
– Нет, Мосол, я передумал: я отдам галету Колпаку – он старенький, немощный – пусть радуется.
– Ну-ну.
Мальчик оценил неуверенную усмешку Мосла и твердо пополз из—под нар в направлении Колпака. Мальчик уже почти выбрался на открытое пространство и даже почувствовал некоторую тревогу – не слишком ли быстро он ползет, а то, как повезет ни с того ни с сего плохо соображающему Колпаку, но дребезжащие нервы Мосла не выдержали, и маленькая ступня Мальчика оказалась в его объятиях:
– Ладно, давай свою галету, все равно скоро умирать – пусть хоть что-то булькает в твоей пустой кастрюле. Видишь на дощечке маленькие крестики слева – это количество больших приемов пищи, как десять крестиков набирается, будет баня,– ставим справа один крестик побольше, как этих крестиков наберется шесть – будет стрижка, если девять – смена одежды,– ставим справа крест еще больше, когда будет их два – дадут теплую одежду, потому что в камере холоднее станет, а еще через два, опять легкую дадут. Я еще что придумал: по большим крестам жизнь отмерять и события всякие интересные запоминать – вот Бешеный, например, прожил в нашей камере сто двадцать восемь больших крестов, он, когда к нам пришел, сразу почему—то расстроился, сцепился с длинным Гоцем и прокусил ему шею – у того вся кровь— то и вытекла, ха-ха! Ну, давай свою галету!
– Возьми.
Мосол набил рот, засиял и спросил:
– Ну, как?
– Производит впечатление, что может быть более поразительным, чем возможность просчитывать жизнь назад и вперед, превращая пыльную тягомотину в стройные ряды красивых и ровных крестиков – нисколько не жалко галеты, ну разве что чуть-чуть.
Спокойно загремели ключи, и неспешно защелкал замок, Мосол кивнул в сторону звука:
– Ну, что я говорил – сейчас в баню всех отправят.
В камеру зашли двое новеньких: тщедушный подросток и довольно жилистый взрослый.
– Мосол, по—моему, ты просто так сожрал галету.
Мосол быстро запихнул в рот остатки галеты и без удовольствия проглотил:
– Ничего не просто так…
Окошко в двери отворилось, и раздатчик Ротербанд, с опозданием надув щеки, сипло крикнул:
– В баню готовсь!
Глава 2
1
Мальчик зашел в парную, немного постоял внизу, привыкая к резкому жару, и полез на верхний
