спокойно спустился с полога и вышел из парной.
– Ну, все, Мальчик, конец твоему Шраму.
– Тироль, мне кажется, ты напрасно радуешься – если тебя в прошлую помывку изнасиловали Кирпич с Нолем, то, во-первых, счастливые мгновения не бывают такими частыми,
а во-вторых, в этот раз дежурят Закир с Лымарем, и как бы настойчиво ты не мылился дольше всех, твои усилия будут напрасны.
Тироль больно ущипнул Мальчика, Мальчик подложил под ногу Тироля кусочек мыла, и Тироль, высоко взлетев длинными ногами вверх, съехал на тощих ягодицах по ступенькам вниз.
2
Шрам стоял с закрытыми глазами под душем, Мальчик подошел к нему и подставил ладошку под острые дробинки:
– Какая холодная вода.
– Мозги лучше будут работать.
– От этого не станет легче.
– А мне не надо легче.
– Что тебе сказал Джим?
– Что он может сказать, кроме как, что убьет меня.
– Пойдем, скоро объявят конец помывки.
– Ты многим нравишься, Мальчик, и напряжение вокруг тебя будет постоянным и возрастающим.
– Ты решил…
– Нет, я не боюсь Джима.
– Пойдем.
3
Закир и Лымарь, по очереди прикрывая огромными ладонями рты, протяжно зевали, их пыльные дубинки не были отстегнуты от широких черных ремней и маятникообразно болтались между ног, вызывая нехитрые мысли о полной беспомощности стражников. Камерники торопливым гуськом, но без уважения прошли мимо Лымаря и Закира, и, минуя зигзаги узких коридоров, возвратились в камеру, где их ждал дежурный Прокл и двое новеньких.
– Ты кто?
– Спица.
Джим легонько толкнул Спицу в плечо – тут было все слишком ясно, и Спица покорно склонил голову. Но многие крепкие камерники набычились, сжимая и разжимая тяжелые кулаки, – высота положения всегда тягостна большими хлопотами и претензиями окружающих.
– Спица, что тебе не спится? – пропел Рыжий и залез под стол.
Спица цепко поймал его фигурку прищуром правого глаза и чуть усмехнулся двумя черными морщинками в уголке рта.
Джим поставил короткий толстый указательный палец на мягкий лоб подростка:
– А ты кто?
– Гальюн.
4
Стероид улыбнулся во всю непомерную ширину своего рта (в него запросто влезал кулак не только самого Стероида, но ходили слухи, даже кулак Джима) и попытался обнять Спицу:
– Спица, друг, ты меня помнишь?
– Извини, мой хороший, но я тебя не помню.
– Да как же, Спица, вспомни: в пятой камере за столом ты сидел напротив и кидал в мою миску камешки,– я только наклонюсь, а ты раз камешек, я опять наклонюсь, а ты опять свой камешек!
– Дорогой, я никогда не был в пятой камере, я всю жизнь был только в девятой, не считая подростковой и карцера.
– Да?
