style="font-size:15px;"> Сегодня я начала писать стихи, о, удивительно, после стольких месяцев молчания и пустоты, белого, убийственно снежного холода листа, где мое тонкое перо, словно путник, замерзающий в степи…
Как это здорово сказано!
Откуда, вообще, берутся во мне эти удивительные слова?
Я – мать ваша, слова мои, я родила вас, как не смогла ребенка родить…
Я и не помню: может быть, больше года ничего не писала, я редактировала, конечно, перепечатывала на компьютере кое-то старое, когда редактор «Глаза» настоятельно потребовал прошлой зимой, но новые тексты упорно не хотели рождаться, и вот теперь, как-то так, вроде как-то случайно и неожиданно, взяла старую тетрадку – просто полистать, всплакнуть над былым, над белым, заперлась в туалете, ручку с собой также взяла на всякий случай – вдруг что поправить, и тут, обвалом, водопадом, снежной лавиной – тарара тарара тарара…
Это он, это Жан сделал меня, вытащил из этой гнилой глубокой силосной ямы… Куда ни гляну, всюду ты – стоишь, трепещешь, пламенеешь, и полудикие мечты тарарара рараеешь…
Прости, дорогой, но это наивысшее наслаждение моей жизни, это выше всего, выше самой жизни, выше самого счастья, которое даешь мне ты, и даже выше моей любви к тебе.
22 июня
Сегодня я начала стихи писать. Это удевительно. После стольких лет молчания, пустоты… Мне холодно было. Я как не сама была. Склонялась над листом, перо в чернила опускала. И перо было, словно прохожий в степи…
Я – мать своих слов.
Стихи – это дети мои.
Я не смогла ребёнка от мужа родить.
Я от другого мужчины стихи родила.
Я и не помню, может быть, больше года не писала ничего. Я редактировала, конечно, перепечатывала что-то старое на Компьюторе, когда редактор «Глаза» потребовал настоятельно прошлой зимой, но тексты новые не хотели рождаться упорно. И вот теперь, как-то так, вроде как-то неожиданно и случайно, старую тетрадку взяла – полистать просто, над былым всплакнуть, над белым, на кухне закрылась, ручку с собой на всякий случай взяла – вдруг поправить что, и тут, снежной лавиной, водопадом, обвалом, – тарара тарара тарара…
27
Не люблю людей. Курей люблю, собак, лошадей. Людей не люблю, хотя, как ученый, как биолог, я должен беспристрастно относиться ко всем живым существам. Но я не могу ничего с собой поделать и люблю: медведей, оленей, зебр, изюбрей, и не люблю: пауков, осьминогов, людей. Уток люблю, журавлей, вообще – птиц люблю как класс. Людей не люблю. Люблю: кошачьих, тигровых, ракообразных. Не люблю приматов как класс. Люблю голубей, оленей, медведей, зебр, цапель, гусей. Особенно люблю курей. Людей не люблю.
28
Никогда не делай людям добра: не давай людям советов, не устраивай людей на работу, не проси за людей, ни в чем людям не помогай, денег в долг не давай.
Не верь, не бойся, не проси –
