в шестом классе. Достал из шкафа макет цветка картофеля и тут ко мне подбегает ученик, баламут редкостный, но мальчик хороший и кричит: «Так это она вот это вот тут вот носила?!». Я понял, что он имел в виду. «Она»– это маркиза де Помпадур, которая носила букет из цветов картофеля на бальном платье, о чем я рассказывал на предыдущем уроке. Мне было приятно, что ученик хоть что-то усвоил из моих объяснений, но про себя я подумал: «Вот паразит, формулу цветка пасленовых запомнить не можешь, а это запомнил!»
То, что мы всеми силами стараемся вложить в голову ученика, как правило, входит туда с трудом. И наоборот, многие веши легко привлекают его внимание и запоминаются сами собой. Человек так создан: ему иногда тяжело понять то, что выражено в четких терминах и формулах. Тем более воспринять это как руководство к действию. Потому часто приходится применять непрямые, метафорические и образные высказывания.
В детстве мне очень нравились книги, в названии которых было слово «занимательная». В школе математика отнюдь не была моим любимым предметом, но легенду об изобретателе шахмат из «Занимательной математики» Я. Перельмана, который попросил в награду одно зернышко пшеницы за первую клетку, а за каждую последующую – в два раза больше, я помню гораздо лучше, чем формулу геометрической прогрессии. А «Занимательную психологию» К.К. Платонова я считаю для себя образцовой. По структуре и содержанию это учебник общей психологии, в по стилю – гораздо лучше. Удивляюсь, что никто не написал книги с названием «Занимательная теология». Прочитал бы с удовольствием. Но, думаю, прежде ее самому следует написать. Кстати, хорошая идея: написать то, что было бы интересно прочитать самому.
Один известный апологет христианства (кажется, Честертон) писал, что всегда были люди, которые не понимали христианства или относились к нему враждебно, но сделать его скучным удалось только в наше время. Так как в этой книге я планирую поднять духовные вопросы и изложить их с христианских позиций , хотелось бы, чтоб то, что я пишу, соответствовало мысли Вольтера: «Все жанры хороши, кроме скучного».
Однако чрезмерное увлечение «интересными историями» нередко усложняет понимание материала. «Много воды»,– так характеризуют такой стиль преподавания. Мой коллега Роман вполне здраво иронизирует над учителями, которые вместо того, чтоб научить грамотно писать, предлагают ученикам «путешествие в замечательную страну орфографии».
Чтобы достичь баланса между четкостью и образностью, я, с одной стороны, попытаюсь изложить свои мысли понятно и аргументировано, а с другой, буду использовать анекдот, аналогии, выдержки из художественной литературы или случаи из собственной жизни.
В фильме «Карнавальная ночь» есть смешная сцена, когда лектор долго рассуждает на тему «Есть ли жизнь на Марсе?», а потом машет рукой : «А какая разница?» Учитель не лектор. Ученик не будет его слушать ( в лучшем случае – сделать вид, что слушает), если ему «без разницы» и он не понимает, зачем ему это.
Моя мама тоже была учителем, при чем на порядок лучше , чем я. Она преподавала в швейном училище, где ученический контингент составляли в основном деревенские
