Петровна, видя мое состояние, отправила меня спать:
– Иди спи, устал небось, я сама тут приберусь.
Только голова коснулась подушки, как я провалился в сон.
Утром проснулся от крика петуха, тикали на стене часы, было тихо и уютно, пахло мятой. В дом зашла Петровна с лукошком куриных яиц и трехлитровой банкой парного молока.
– Вот молочко парное, твое любимое, а это мои несушки нанесли.
Мы сели за стол завтракать.
– Мне бы участкового увидеть, нужно разрешение на ружье и карабин, а то ведь лес, он и есть лес – сказал я Петровне.
– Да я думаю проблем с этим не будет. Ты же помнишь Сашку Нефедова, которого дед Николай из проруби вытащил, а потом и выходил у себя на кордоне – вот он теперь наш участковый, думаю поможет он тебе с твоим вопросом.
Я уже садился в машину, когда Петровна, вдруг окликнула меня:
– Коля, вот я старая чуть не забыла предупредить, тут у нас не совсем спокойно – люди стали пропадать. За пару месяцев уже трое человек исчезли и все в районе речки Сылва. Пропали – и ничего, ни никаких следов – никто их не видел.
Все пропавшие – из этих «ненормальных», которые за тарелочками охотятся. Они еще лазают везде с какими-то приборами. В общем будь осторожен.
Я кивнул, сел в машину и тронулся в путь, помахав рукой.
Глава 3
Всю дорогу, от деревни до дедова дома, меня не отпускало чувство, какой-то связи – между исчезновением деда, аномальной зоной, а тут еще пропавшие в том районе люди.
Дорога пролегала через дремучий лес. Она была покрыта осыпавшейся хвоей, которая слегка пружинила, луж почти не было, дождь последний прошел дней пять назад, и влага вся впиталась в землю.
«Нива» – самый подходящий транспорт для такой дороги.
И вот я приехал.
Кордон деда Коли был огорожен крепким высоким забором – типа частокола, такой и медведь не осилит. Территория с домом, амбарами, сараями, баней, огородами, ледником и прочими хозяйственными постройками, занимала соток тридцать. Все строения, были сделаны на совесть и напоминали крепостной комплекс.
Да, дед и сам говорил: «Мало ли что, вдруг дикие звери или плохие люди, будет, где укрыться и защититься».
Дед хозяйственный человек и руки у него «золотые». Меня он тоже приучал относится серьезно ко всему, и я ему благодарен за это.
Загнав машину и закрыв ворота, я пошел открывать дом, все вокруг было, как и прежде.
Дом у деда – добротный сруб «пятистенок», был хорошо сложен. Крепкие оконные рамы со ставнями. Древесина обработана от гнили и вредителей. Такой дом простоит лет двести.
В доме была большая горница с большим дубовым столом и лавками, были еще четыре спальни, кухня, пару кладовок, сенцы, в которых сушились березовые веники, источающие лесной аромат.
В красном углу висели иконы, оставшиеся от бабушки
